Проблемы юрисдикции международного уголовного суда. Международный уголовный суд. За какие преступления будет судить Суд

Введение

Глава 1. Теоретические и исторические аспекты организации деятельности Международного уголовного суда 16

1.1. Понятие и виды юрисдикции. Юрисдикция Международного уголовного суда 16

1.2. Юрисдикция Международного уголовного суда и Трибуналов ad hoc: Нюрнбергского и Токийского, по Югославии и Руанде (сравнительный анализ) 25

Глава 2. Преступления, подпадающие под юрисдикцию Международного уголовного суда 37

2.1. Преступление геноцида 37

2.2. Преступления против человечности 57

2.3. Военные преступления 76

2.4. Преступление агрессии 100

Глава 3. Параметры взаимодействия Международного уголовного суда и государств 111

3.1. Сотрудничество государств с Международным уголовным судом 111

3.2. Статут Международного уголовного суда и проблема унификации внутреннего законодательства в части пресечения международных преступлений 136

Заключение 165

Библиографический список использованной литературы 171

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Вхождение человечества в новое тысячелетие сопряжено с повышением роли международного права в дальнейшем развитии межгосударственных отношений. Важнейшей задачей мирового сообщества является установление господства права в международных и внутригосударственных делах. Установлению господства права часто препятствуют отдельные физические лица, а не редко и государства, в том числе, посредством, совершения самых бесчеловечных и жестоких преступлений.

Ученые затрагивающие исторические аспекты международного уголовного права часто начинают рассмотрение международного уголовного правосудия со средневекового суда над сиром Петером фон Хагенбахом, которого судили и казнили за его жестокое правление в Брайсбахе 1 . Но Версальский договор является первым экспериментом по установлению международного правосудия в современных условиях. Статья 227 предусматривала, возможность судебного процесса над кайзером, осуществляемого международным трибуналом, но этот процесс так и не состоялся, поскольку Нидерланды отказались его выдать 2 . Огромным достижением в этой области явилось принятие 8 августа 1945 г. в Лондоне Устава Международного Военного Трибунала 3 . Реально Устав был использован только для одного судебного процесса - суда над двадцатью тремя "главными военными преступниками" нацистского режима, который начался в ноябре 1945 г. и закончился 1 октября 1946 г. Токийский Военный Трибунал рассматривал дела японских военных преступников в соответствии с уставом, который был составлен по образцу

1 Robert К. Woetzel. The Nuremberg Trials in International Law, London: Stevens &
Sons, 1962, at pp. 19-20.

2 Treaty of Peace between the Allied and Associated Powers and Germany ("Treaty of
Versailles"), 1919 T.S. 4.

3 Agreement for the Prosecution and Punishment of Major War Criminals of the European Axis,
and Establishing the Charter of the International Military Tribunal (I. M. Т.), (1951) 82
U.N.T.S. 279.

4 Нюрнбергского Устава 4 . Большинство нацистских и японских военных преступников, а также их пособники предстали перед национальными судами государств, где преступления были совершены, или перед военными трибуналами, учрежденными победившими союзниками. В Германии самыми важными из них были те, которые состоялись в Нюрнберге" и проходили с 1946 по 1948 гг. Судебные рассмотрения осуществлялись американскими военными судами в соответствии с Законом № 10 Контрольного Совета 5 .

В мае 1993 г. Совет Безопасности своим решением, которое можно назвать новаторским и которое опиралось на положения Главы VII Устава Организации Объединенных Наций, создал международный трибунал ad hoc для рассмотрения преступлений, совершенных в бывшей Югославии, начиная с 1991 г 6 . В ноябре 1994 г. аналогичный шаг был предпринят в отношении Руанды 7 .

Однако самым знаменательным событием в обеспечении международного правопорядка конца 20 - начала 21 веков явилось, учреждение мировым сообществом судебного органа, призванного осуществлять уголовную юрисдикцию в отношении категории правонарушений являющихся наиболее серьезными и вызывающими озабоченность всего международного сообщества, - Международного уголовного суда (далее, МУС или Суд).

Одним из важнейших вопросов, обсуждаемых в рамках Специального и Подготовительного комитетов (в данных комитетах обсуждалась возможность и необходимость создания Суда, а также разрабатывался текст Статута МУС), явилось признание МУС в качестве органа, дополняющего

4 Special Proclamation by the Supreme Commander for the Allied Powers at Tokyo, 4 Bevans
20, as amended, 4 Bevans 27 ("Charier of the Tokyo Tribunal").

5 Закон №10 Контрольного совета. Наказание лиц, виновных в совершении военных
преступлений, преступлений против мира и против человечности, 20 декабря 1945 г.,
Official Gazette Control Council for Germany. Patrick Brode, Casual Slaughters and Accidental
Judgements, Canadian War Crimes Prosecutions, 1944-1948, Toronto: University of Toronto
Press, 1997.

6 Statute of the international Criminal Court for the former Yugoslavia, S.C. Res. 827, Annex
7 Statute of the international Criminal Tribunal for Rwanda, S.A. Res. 955, Annex.

5 национальные судебные органы. При этом в своем Докладе по вопросу учреждения Суда, Специальный комитет подчеркивал, что в. намерения* Комиссии международного права не входила замена национальных судебных органов Судом при ведении уголовного судопроизводства, однако, и юрисдикция Суда не должна стать просто остаточной.

В итоге, Римский статут МУС 1998 года (далее,. Статут) создает принципиально: новую модель, которая не согласуется, ни с одной из существующих і моделей национальной уголовной юрисдикции, ни с существующей і в рамках Трибуналов acL hoc международной уголовной юрисдикцией. "

Подписание Министром иностранных дел Российской Федерации И.С. Ивановым Римского Статута 13 сентября 2000 года в ходе сессии Генеральной Ассамблеи ООН открыло для России возможность начала практической работы с целью подготовки предложений о ратификации. Статута.

Такая работа в настоящее время проводится под эгидой МИД России с участием экспертов Генеральной прокуратуры, Минюста, МВД, Верховного Суда, Минобороны, ФСБ, других ведомств.

Статут МУС - юридический документ и документ очень сложный. Он аккумулирует в себе нормы из различных областей права: международного, уголовного, процессуального. Каждая; статья, каждый пункт Статута - результат длительных дискуссий, соотнесения различных школ, традиций, политических мотивов.. При разработке Статута создавались правовые конструкции, о которых никто не знал, как они будут функционировать. Именно поэтому при имплементации Статута с проблемами сталкиваются все государства. Российская Федерация не исключение.

Все вышесказанное обуславливает необходимость тщательного, детального и всестороннего исследования, вопросов возникающих в процессе имплементации і данного международного документа в конституционное,

I 6

уголовное и уголовно - процессуальное законодательство Российской Федерации.

Состояние научной разработанности темы, характеризуется прежде, всего тем, что многие исследования^ или посвящены непосредственной деятельности Международного уголовного суда не затрагивая внутригосударственный уровень осуществления правосудия по Статуту МУС, или были проведены до его принятия, или в них не рассматриваются вопросьь соотношения компетенций МУС и национальных органов уголовной юстиции России. К таковым, например, можно отнести следующие работы: Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный, уголовный суд. Ml, 1994; Блищенко И.П., Фисенко И. В. Международный уголовный суд. М., 1998. Фисенко И.В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. Мн., 2000; Костенко Н.И. Международный уголовный суд.. М., 2002; Костенко Н.И. Международная ^уголовная юстиция. Проблемы развития. М., 2002; Костенко Н.И. Теоретические проблемы становления и развития международной уголовной юстиции: Дис... докт. юр. наук. - М., 2002.

Также, имеется большое количество научных статей, обзоров и комментариев по различным аспектам деятельности Международного уголовного суда, таких ученых, как А.Х. Абашидзе, Р.А. Адельхонян, А.А. Асатур, В.А. Батырь, И:П. Блищенко, Б.. Брумхол, B.C. Верещетин,. K.F. Геворкян, С. Григорянц, О.В: Гликман, У. Гуин,Э-Давид, X. Даффи,Р. Деканозов,. К. Дорман, А.М; Ибрагимов, Г.В. Игнатенко, А. Камен, А.Я: Капустин, Ю.М1 Колосов, Н:И. Костенко, С.А. Лобанов, Д. Лохман, С.Р: Людер, А.И. Микулышш, А.Найер; M.G. Палеев; К. Пальме, Б. Панкин, М. Полякова, Ю.А. Решетов, М.К. Роберж, В.А.. Савельев, С. Самченко, Н:А. Сафаров; О. Солера, О.И. Тиунов,. А. Трайнин, Б.Р: Тузмухамедов, М:В: Фисенко, Р.Э. Фифе, М.О.Хадсон, Д. Хастон, С.В; Черниченко, У.А. Шабас, М.М; Шенгелия и других исследователей. Однако, внутригосударственный уровень осуществления правосудия по Статуту МУС, вопросы

7 сотрудничества государств с Судом рассматриваются лишь не многими исследователями:

Эти обстоятельства обусловили цели и задачи настоящей диссертации.

Цели и задачи исследования.

Целью «данной- работы является исследование составов международных преступлений составляющих юрисдикцию Суда, как на международном, так и на уровне осуществления юрисдикции Российской Федерацией; а также влияние данных норм международного права на законодательство России.

Кроме того, в, качестве, целей выступают: детальное, изучение объективных и; субъективных признаков данных преступлений, решение возможных проблем при применении ст. 5 Римского статута МУС («Преступления, подпадающие под юрисдикцию суда»), а также вопросы, связанные с осуществлением сотрудничества МУС с государствами.

Также не 1 вызывает сомнений необходимость теоретического обоснования более четкош формально - правовой регламентации нормы о геноциде и выработка приемлемого определения преступления агрессии.

Достижение данных целей возможно путем решения следующих задач:

Исследование объективных и субъективных признаков таких международных преступлений, как: военные преступления, преступления против человечности, преступление геноцида по Статуту МУС.

Сопоставление преступлений содержащихся?в национальном российском законодательстве с преступлениями, закреп ленными, в Римском статуте на предмет их соответствия.

Разработки предложений по совершенствованию» нормы о геноциде в уголовном законодательстве России, основанных на отграничении этого преступления; от смежных с ним, а. также * совершенствованию соответствующих положений международного права:

Выработка определения преступления агрессии.

Соотношение законодательства России и некоторых зарубежных стран на предмет соответствия Статуту МУС в вопросах касающихся; применения

8 последнего. (Передача лиц МУС, предоставление иммунитетов, дополняющего характера юрисдикции МУС, применения некоторых видов наказания и т. д.).

Обоснование необходимости расширения юрисдикции МУС конвенционными преступлениями (терроризм и незаконный оборот наркотических средств).

Рассмотрение механизма осуществления сотрудничества государств с Судом.

Объектом исследования являются общественные отношения и интересы, связанные с установлением и возможностью реализации ответственности индивидов за совершение международных преступлений, а также общественные отношения в сфере осуществления сотрудничества при реализации уголовной ответственности.

В качестве методологической основы проводимого исследования выступают логико-правовой, сравнительно - правовой, системно -структурный, теоретического моделирования, технико-юридический метод и некоторые другие методы. В процессе написания применялись достижения науки международного, уголовного, уголовно - процессуального, конституционного, гражданского, философии права. При этом особое внимание уделялось анализу положений теории международного уголовного права, сформулированных в трудах отечественных и зарубежных авторов. Нормативной основой (предметом) исследования являются:

1) Римский статут Международного уголовного суда, Заключительный акт 9 , документы Комиссии Международного права ООН 10 , Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН по вопросу об учреждении Международного уголовного суда 11 , документы Подготовительной

См.: Документы ООН под условным обозначением A/CONF.183.

10 См.: Документы ООН А/38/10, А/41/10, А42/10, А/44/10, А/45/10, А/47/10, A/CN.4/452, А/48/10,
A/CN.4/458, А/50/22.

" См.: Резолюции ГА ООН 44/39,45/41,46/54,47/33,48/31,49/53,50/46,51/207,52/160.

9 комиссии: для Международного уголовного суда 2 , а. также международные пакты, договоры и конвенции, участницей которых является Российская Федерация (а именно; Устав ООН, Конвенция предупреждении преступления геноцида и наказания за него, Всеобщая Декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах и протоколы к нему, Международный Пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международная Конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации и другие).

Нормы международного уголовного права, международного гуманитарного права, международной защиты прав человека и других отраслей международного права.

Соответствующие положения Конституции РФ, УК РФ, УПК РФ и других, внутренних нормативно - правовых актов РФ.

Кроме того, в диссертации проведен сравнительный анализ действующего конституционного, уголовного и уголовно -процессуального законодательства зарубежных стран (Украина, Бельгия, Франция, Люксембург), касающегося изучаемых проблем.

Изучены научные исследования отечественных и зарубежных авторов в области международного права, уголовного права, общей теории права.

Теоретическую, основу работы составляют фундаментальные исследования в области теории международного права и его отраслей, касающихся * рассматриваемой проблемы, таких специалистов, как К. А. Бекяшев, А.Г. Богатырев, С.В; Бородин, И.П. Блищенко, П.Н. Бирюков, М.И. Блум, И. Блюнчли, B.C. Верещетин, В.В. Витюк, Л.Н. Галенская, А.В. Грабарь, В.П. Емельянов, Г.В. Игнатенко, А.Я. Капустин, И.И. Карпец, А.Л. Колодкин, Ю.М. Колосов, М.И. Лазарев; Д.Б. Левин; И;И. Лукашук, Е.Г. Ляхов, Ф.Ф. Мартене, Г.М. Мелков, Л:А. Моджорян, А.В. Наумов, Ю.С. Ромашев, П.С. Ромашкин, Ю.А. Решетов, А.Н. Талалаев, А.А. Тер-Акопов;

См.: Документы ООН под условным обозначением PCNICC.

10 А.Н. Трайнин, Г.И. Тункин, Н.А. Ушаков, Д.И. Фельдман, СВ. Черниченко, М.Д. Шаргородский и др. Также была принята во внимание зарубежная доктрина международного права, представленная, в частности, такими авторами, как Р. Аби-Сааб, М.Ш. Бассиони, И. Броунли, Д. Башаров, Г. Гаджа, С. Глазер, Э. Давид, Д. Дерби, Я. Динштейн, М. Крепшо, Р. Лемкин, Р. Мюллерсон, А. Мейровиц, В. Пелла, Ж. Пикте, Н. О"Салливан, С. Сигеллер, В. Фридман, Дж. Шварценбергер и др.

При написании диссертационного исследования автор обращался к публикациям, содержащимся в периодической печати: "Московский журнал международного права", "Российский ежегодник международного права", "Государство и право", "Международный научный журнал "Право и политика"", "Юрист", "Международное публичное и частное право", "Международная жизнь", "Дипломатический вестник", а также в материалах научно-практических конференций и семинаров: "Международный уголовный суд и позиция России", Москва, 9-10 июня 1998 г., "Международный уголовный: суд: Ратификация и имплементация на национальном уровне", Москва, 20-22 марта 2001 г., "Международный курс по МГП для государственных служащих и представителей академических кругов", Москва, 16-19 сентября 2003 г., "Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия", Москва, 24 декабря 2002 г., "Римский статут Международного уголовного суда: имплементация на национальном уровне", Москва, 4-5 февраля 2004 г. и др.

Кроме того, в поиске источников получения информации для диссертации большую помощь оказала Московская Делегация Международного Комитета Красного Креста.

Научная новизна работы заключается в том, что на монографическом уровне осуществлено комплексное научное исследование, посвященное подробному анализу преступлений указанных в Римском статуте

11
Международного уголовного суда, на международном уровне, на
внутригосударственном уровне, а также особое внимание уделяется
осуществлению, сотрудничества данного международного органа с
национальным механизмом борьбы с такими преступлениями, как: геноцид,
военные преступления, преступления против человечности и преступлением
агрессии. і

Кроме того, устанавливается возможность и перспектива дальнейшего расширения юрисдикции Международного уголовного суда в отношении других преступлений и совершенствование действующего законодательства России.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы для совершенствования международного права, уголовного и уголовно - процессуального законодательства Российской Федерации. Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе и научных исследованиях по тем вопросам международного, уголовного и уголовно - процессуального права, которые сопряжены с проблемами установления и реализацией уголовной ответственности при осуществлении сотрудничества государств с Международным уголовным судом.

Основные положения и выводы диссертации, выносимые на защиту: 1) Обосновывается положение о формально - материальном характере состава геноцида, а также обоснована редакция ст. 6 Римского статута МУС и ст. 357 УК РФ, позволяющая более правильно дифференцировать пределы уголовной ответственности за совершение преступления геноцида., А также необходимость установления пределов назначения наказания для каждой статьи Римского статута МУС, что облегчит работу судей в выборе вида наказания, предупредит возможные ошибки и неточности в размере назначенного наказания, а также будет полностью соответствовать принципу справедливого назначения наказания.

Обосновывается необходимость включения в Раздел XII УК России дополнительной главы «Военные преступления», в которой соответствующие статьи воспроизвели составы преступлений, предусмотренные ст. 8 Статута МУС, а также восполнили такие пробелы в нормативно - правовой регламентации, как: а) отсутствие составов преступлений («осуществление нападений неизбирательного характера, затрагивающих гражданское население или гражданские объекты», «умышленное использование голода среди гражданского населения», «неоправданная задержка репатриации военнопленных или гражданских лиц»); б) отсутствие в УК РФ квалифицирующего признака («совершение деяния в рамках плана или политики или при крупномасштабном совершении таких преступлений»); в) отсутствие в УК РФ положения об ответственности командиров и иных начальников; г) не включение положений ст. 8 Статута, применяемых во время международных вооруженных конфликтов к немеждународным вооруженным конфликтам (например, не запрещено использование во внутренних вооруженных конфликтах запрещенных видов оружия). Обосновывается необходимость включения в УК РФ дополнительной главы «Преступления против человечности», в раздел XII «Преступления против мира и безопасности человечества», в которой бы с учетом Элементов преступлений, принятых в соответствии со ст. 9 Статута МУС, были бы закреплены составы преступлений, предусмотренные ст.7 Статута МУС. Также необходимо включить такой квалифицирующий признак, как «совершение преступления в рамках широкомасштабного или систематичного нападения на любых гражданских лиц, если такое нападение совершается сознательно». Предлагается новая редакция определения преступления агрессии. Государствам-участникам целесообразно пересмотреть свое национальное право, для того, чтобы оно допускало сотрудничество в соответствии с

13 частью 9 Статута, а также определить области, в которых необходимы дополнительные законодательные акты, и препятствия к сотрудничеству. Также государствам предлагается: пересмотреть определения преступлений, данные в статьях 6-8 Статута, чтобы обеспечить такое положение, 1 при* котором запреты, предусмотренные в национальном законодательстве, включали все соответствующие деяния и чтобы существовала шкала наказаний, согласующаяся со Статутом. Однако если деяние, запрещенное в соответствии, со Статутом, должным образом расследуется и преследуется: в судебном порядке на национальном; уровне, тот факт, что на судебном процессе оно рассматривается как обычное преступление, а не как геноцид, преступление против человечности или военное преступление, не может сам по себе служить основанием для того, чтобы дело считалось приемлемым для принятия к производству Судом.

Целесообразно включение в национальное право государств-участников! ареста и передачи лиц по просьбе Суда, в соответствии с частью 9 Статута. А также оно не должно отказывать в передаче лица, разыскиваемого МУС, на основании того, что в соответствии со Статутом 1 может быть вынесен приговор к пожизненному лишению свободы. МУС должен быть исключен из уставных или конституционных запрещений выдачи в подобных ситуациях. Обязательство выполнять просьбы об аресте и передаче применяется без различия, основанного на национальной принадлежности, разыскиваемого лица. Национальные уставные или. конституционные запрещения выдачи своих граждан не применяются к просьбам Суда о передаче ему лиц, и национальные власти не могут отказать в передаче на этом основании.

Анализ зарубежного законодательства, а также заключения, вынесенные высшими государственными і органами свидетельствуют, что требуется

14 пересмотр конституционных положений, касающихся в первую очередь иммунитетов должностных лиц государств, дополняющего характера юрисдикции МУС, полномочий Прокурора МУС, при расследовании на территории, государства - участника, исковой давности, амнистии и другим положениям на предмет соответствия Статуту МУС. По результатам объективного анализа внутреннего российского законодательства установлено, что принятие нового и внесение изменений в действующее законодательство, а также использование других юридических процедур, в частности, толкования Конституционным Судом Российской Федерации отдельных положений Конституции Российской Федерации, позволяет избежать процедуры: внесения изменений и дополнений в Конституцию Российской Федерации, и имплементация Статута напрямую с изменением Конституции Российской Федерации не связана. Возможно [ принятие следующих нормативно - правовых актов: ^Конституционным судом Российской Федерации специального заключения о соответствии Статута МУС Конституции Российской Федерации; 2) закона Российской Федерации «Об экстрадиции», который дал бы четкое законодательное определение понятий «выдача иностранному государству» и «передача международному органу»; 3) Закона «о международной судебной помощи», посвященный исполнению решений иностранных и международных судебных органов; 4) включение в УПК Российской Федерации наряду с главой «выдача лица для уголовного преследования или исполнения приговора» (глава 54) специальных статей, регулирующих передачу лица МУС.

Несомненно, полезным стало бы принятие если не всех, то хотя бы нескольких из перечисленных нормативно - правовых актов, это позволило бы снять многие вопросы.

15 Универсальная юрисдикция,.устанавливаемая УК РФ, в принципе, позволяет применять положения Статута МУС без внесения изменений и дополнений в действующее уголовное законодательство, однако это не освобождает от необходимости привести его в соответствие с международными нормами.

В российском уголовно - процессуальном законодательстве РФ существует достаточная законодательная база для осуществления сотрудничества в соответствии с ст.93 Статута МУС, а также в вопросах связанных с перевозкой через территорию государства подозреваемых, подлежащих передаче Суду, сбора и хранения доказательств, защиты информации предоставленной третей стороной, исполнения наказания в виде лишения свободы.

В тоже время, необходимо внести соответствующие поправки в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию)-доходов, полученных преступным путем» в связи с отменой конфискации как вида уголовного наказания, а также дополнить примечанием о том, что его нормы действуют и в отношении МУС. Апробация результатов исследования.

Материалы и результаты исследования нашли отражение в опубликованных научных статьях и использованы в учебном процессе Московского университета МВД России.

Основные положения диссертации докладывались на заседаниях кафедры международного права Московского университета МВД России, а также обсуждались на научно - практических конференциях и семинарах.

Структура диссертации отвечает целям и предмету исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов. В заключении приводятся итоги и выводы исследования. Завершает работу библиографический список использованной литературы. Диссертация оформлена в соответствии с требованиями ВАК России.

Понятие и виды юрисдикции. Юрисдикция Международного уголовного суда

Юрисдикция - установленная законом (или иным нормативным актом) совокупность правомочий соответствующих государственных органов разрешать правовые споры и решать дела о правонарушениях, т.е. оценивать действия лица или иного субъекта права с точки зрения их правомерности, применять юридические санкции к правонарушителям. Юрисдикция определяется в зависимости от вида и характера разрешаемых дел, территориальной их принадлежности, от участвующих в деле лиц и др.13

В международном праве различают территориальную и личную (национальную) юрисдикцию. Под территориальной понимается такая юрисдикция государства, которая осуществляется в пределах определенной территории. В пределах своей территории государство осуществляет полную юрисдикцию, за исключением тех случаев, когда соответствующими международными соглашениями предусматривается иное. Ограниченная целевая юрисдикция осуществляется государством в пределах его континентального шельфа и экономической зоны. Личная (национальная) юрисдикция осуществляется государством в отношении своих граждан, находящихся за пределами его территории, например, в открытом море, в Антарктике. В случаях, предусмотренных национальным законодательством, юрисдикция государства может распространяться на граждан этого государства и тогда, когда они находятся на иностранной территории, но осуществляться1 эта юрисдикция может только на территории своего государства, если иное не предусмотрено международным соглашением. В случаях существования конкурирующих юрисдикции вопрос о применении юрисдикции того или иного государства решается на основании соответствующих международных договоров или международно-правовых обычаев.

Данное понятие содержится в Основном законе России в статье 67 и других нормативно - правовых актах. Так как юрисдикция это сфера действия государственной власти, то она, является и проявлением государственного суверенитета.

Определившись с понятием юрисдикции, рассмотрим, какую юрисдикцию осуществляет МУС.

В статье 1 провозглашается, что МУС "дополняет национальные органы уголовной юстиции". Во время переговоров, проводимых с целью выработки Статута, было принято единодушное решение, что основная ответственность за расследование преступлений, подпадающих под юрисдикцию Суда, и судебное преследование виновных лежит на национальных органах уголовной юстиции, В результате, не считая тех случаев, когда государство добровольно передает дело в МУС или бездействует, Суд будет осуществлять свою собственную юрисдикцию только в случаях явного нежелания государства или его неспособности предпринять должные действия. При осуществлении своей юрисдикции Суд будет действовать в дополнение территориальной и национальной (персональной) уголовной юрисдикции, которая имеется у государств-участников; ограничив такое осуществление случаями неспособности или нежелания государства, Статут показывает, что Суд не является также простым продолжением систем национальной уголовной юстиции государств-участников.

Преступление геноцида

В данном параграфе диссертационного исследования хотелось бы остановиться на юрисдикции МУС в отношении такого опасного и серьезного международного преступления, как геноцид.

Геноцид, как один из составов подпадающих под юрисдикцию МУС указан в ч. 1 ст. 5 Римского статута МУС, наряду с такими, вызывающими опасность для всего международного сообщества преступлениями как. преступления против человечности, военные преступления, преступление агрессии.

Если говорить о самом юридическом термине "геноцид", то он появился относительно недавно - его ввел в научный оборот польский юрист Рафаэль Лемкин, между двумя мировыми войнами применительно к фактам массового уничтожения армянского населения по указанию властей Османской империи в 1914-1918 гг.

В послевоенном международном праве было выработано понимание того, что в отличие от войны, где организованные вооруженные солдаты сражаются друг с другом, геноцид - это одностороннее массовое убийство, в котором государство или другая преобладающая сила, намеренно уничтожает значительную часть национального, этнического или религиозного сообщества или группу, в то время как принадлежность к ней иногда произвольно определяется самим исполнителем.

Геноцид, как преступление был впервые определен в международном акте - в резолюции 96(1) Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1946 года. В последующей резолюции 180(11) Генеральной Ассамблеи ООН от 21 ноября 1947 года было подчеркнуто, что ответственность за геноцид как за международное преступление несут как государства, так и отдельные лица.

Многие авторы отмечают, что по существу, именно с определения преступности и наказуемости этого деяния в международно - правовых актах, начался процесс формирования международного уголовного права как юридического феномена мировой культуры.15

На 3-й сессии.Генеральной Ассамблеи ООН была.принята и открыта для подписания Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказания за него от 9 декабря 1948 года16 (далее - Конвенция о геноциде). Именно в этом международно - правовом документе, вступившем в силу в 1951 году, "геноцид" как состав преступления был определен как "любое из следующих действий, совершаемых с намерением уничтожить, полностью или частично, какую - либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

Сотрудничество государств с Международным уголовным судом

В части 9 Римского статута ("Международное сотрудничество и судебная помощь", ст. 86-102) сформулированы основные положения, относящиеся к сотрудничеству государств. Другие аспекты сотрудничества, в том числе касающиеся преступлений против отправления правосудия и (факультативного) исполнения наказаний государствами-участниками, решившими принять заключенных, осужденных Судом, рассматриваются в Статуте в другой части. В какой бы части ни содержались обязательства, Статут предоставляет основные стандарты и процедуры, направленные на обеспечение справедливой и эффективной работы Суда, однако дающие некоторую свободу государствам в определении путей сотрудничества и оставляющие на усмотрение национального законодательства регулирование процедур сотрудничества в широкой области.

Сотрудничество в соответствии с частью 9 основано на просьбах, направляемых Судом. Отделение предварительного производства или Судебное отделение, по запросу Прокурора или для оказания помощи защите (по запросу защиты или по собственному побуждению), обращается к государству с просьбой о сотрудничестве с Судом. В этом случае государство в соответствии со Статутом обязано удовлетворить эту просьбу о сотрудничестве.

Обязательство сотрудничать содержится в статье 86, где сказано:

«Государства-участники в соответствии с положениями настоящего Статута всесторонне сотрудничают с Судом в проведении им расследования преступлении, подпадающих под юрисдикцию Суда, и осуществлении уголовного преследования за эти преступления».

Обязательство заключается в том, чтобы всесторонне сотрудничать "в соответствии с положениями настоящего Статута", а не только части 9. Это обязательство сотрудничать с Судом в проведении им расследования преступлений и осуществлении уголовного преследования за них. Поэтому оно применяется, когда Суд начинает расследование. Обязательство сотрудничать является общим и относится к любым национальным властям, будь то милиция, вооруженные силы или другие правительственные органы, которые имеют обязательства, связанные с просьбой Суда. Поэтому любой пересмотр национального законодательства, выполняемый с целью определения его совместимости с режимом сотрудничества, установленным в Статуте, должен учитывать как военные, в том числе находящиеся за пределами территории государства, так и гражданские судебные органы, в связи со всеми формами сотрудничества.

Таким образом, в целом, Статут обязывает государств-участников всесторонне сотрудничать с Судом в соответствии с положениями Статута.

В других положениях части 9 общее обязательство статьи 86 применяется к конкретным ситуациям, таким как арест и передача лица суду, передача показаний, доказательств, и так далее.

Суд будет направлять просьбы о сотрудничестве по дипломатическим каналам или по любым другим соответствующим каналам, определенным государством, через Международную организацию уголовной полиции или любую соответствующую региональную организацию (как, например, Европол) (ст. 87(1)). Государства могут пожелать определить орган власти, который регулярно получает запросы о юридической взаимопомощи (обычно это министерство юстиции), поскольку этот орган будет обладать опытом, необходимым для быстрого рассмотрения этих запросов.

Международный Уголовный Суд

Идея создания МУС относительно не новая и к нашему времени имеет довольно долгую историю. Характерной чертой развития этой идеи является ее тесная связь с двумя мировыми войнами. Результатом как Первой, так и Второй мировой войны явилось складывание мировых систем: Версальско-Вашингтонской и Ялтинско-Потсдамской.

В отношении обеих систем решался вопрос о включении в их состав такого института, как МУС.

Предпринимались определенные усилия на официальном уровне: от включения отдельных статей в международный договор до заключения специальных соглашений; вопросы создания МУСа подробно обсуждались в Лиге Наций в 1920 и 1935-37 годах, в ООН в 1948 году, в 1945-46 годах заседал Нюрнбергский Международный Военный Трибунал, а в 1946-48 годах - Токийский.

Велась активная работа в рамках неправительственных международных организаций: Ассоциации международного права, Межпарламентского союза, Института международного права.

Версальско-Вашингтонская система не решила основной проблемы, для которой она создавалась - не смогла предотвратить Вторую Мировую войну. В сегодняшней системе военными средствами продолжают разрешаться конфликты. Радикальные изменения в международной жизни требуют соответствующих изменений в международном праве. Поэтому, естественно, что проблема создания МУСа, стала актуальной в 90-е годы. В 1993 году Советом Безопасности ООН был создан первый за полвека Трибунал ad hoc для рассмотрения дел, связанных с событиями в бывшей Югославии.

После долгих переговоров 18 июля 1998 года в Риме был принят и открыт для подписания Статут Международного Уголовного суда (МУС).

Принятию Статута предшествовала большая работ, длившаяся не один год. Так, была создана Подготовительная Комиссия МУСа, учрежденная Генеральной Ассамблеей ООН, которая была уполномочена разрабатывать проект «Элементы Преступлений и Правила Процедуры и Доказывания».

В 1999 году были проведены три сессии Комиссии, одна в 2000 году, 13-31 марта и 2 сессии намечены на 12-30 июня и 27 ноября - 8 декабря в 2000 году.

Подготовительная Комиссия осуществляла предварительную работу для постоянного Трибунала. Предпосылкой создания МУСа была деятельность Нюрнбергского трибунала в 1945 году и работа Международных Трибуналов по бывшей Югославии и Руанде. Опыт, приобретенный в процессе работы этих Трибуналов является основой в создании будущего постоянно действующего суда. Процедура создания суда была наиболее сложной: следовало совмещать различные системы уголовного права и законов ведения войны, правительства государств должны были согласиться с ограничениями, накладываемыми на них его юриспруденцией, большое количество правительств должно было прийти к полному согласию относительно содержания положений проекта.

Однако не все правительства пришли к согласию относительно содержания положений проекта МУСа. США не поддержали проект суда, который был вынесен на обсуждение 17 июля 1998 г. Делегация США внесла ряд предложений по статуту МУСа, большинство из которых не нашли поддержки. США удалось отклонить инициативы наделения суда универсальной юрисдикцией, однако такие инициативы, как сохранение за Советом Безопасности ООН роли, включая его право на прекращение работы суда, суверенная защита информации, затрагивающей национальную безопасность, которая может стать известна суду, широкое признание национальных юридических процедур, как предпосылка совместной работы в суде, приемлемые условия ответственности за выполнение распоряжений и приказов вышестоящих начальников были отклонены. В связи с этим США в июле 1998 года проголосовали против идеи создания МУСа, в то время как ее поддержали 120 стран.

Председатель делегации США заявил, что США придерживаются мнения, что государства должны иметь возможность оценить эффективность и беспристрастность суда до того, как ставить вопрос о согласии с его юрисдикцией D.Schaefer. The ICC: Threatening US sovereignty. http//www.heritage.org/molem 537. Он также утверждает, что США были готовы принять режим договора, при котором любое государство-участник автоматически вынуждено было бы признать юрисдикцию суда в отношении преступлений, квалифицируемых как геноцид Официальный отчет Дэвида Шеффера «За учреждение Международного Уголовного суда», ноябрь 1999 г., http//inaex.gdf.ru/othproj/crimert/. США предложили 10-летний переходный период до вступления договора в силу, в течение которого любое государство-участник могло бы уклониться от юрисдикции суда над преступлениями против человечности или военными преступлениями.

США были готовы принять соглашение, согласно которому по завершении 10-летнего периода существовало бы три возможности: принять автоматическую юрисдикцию суда в отношении всех ключевых преступлений, выйти из числа участников соглашения либо попытаться внести изменения в договор, расширяя возможности защиты через «уклонение». По мнению представителей США, такой переходный период дал бы возможность правительству США оценить деятельность суда, а также создал бы условия для присоединения к договору с самого начала большого числа государств. Несмотря на то, что было достигнуто соглашение с Постоянными членами Совета Безопасности относительно такого рода договоренности, также как и относительно гарантии для стран, не подписавших договор, другие правительства оказались не готовы принять такое предложение. В результате было принято только положение о возможности «отклонения» в течение семи лет в отношении военных преступлений.

К сожалению, из-за того, что в последний момент было внесено положение об экстраординарном механизме юрисдикции суда, страна, намеревающаяся совершить действия, которые можно квалифицировать как военные преступления, получит возможность, присоединившись к договору, «уклоняться» в течение семи лет от юрисдикции суда в отношении военных преступлений, в то время как неприсоединившееся к договору государство, пославшее своих солдат за рубеж, оказывается под угрозой распространения на нее юрисдикции суда.

Далее, в соответствии с процедурными поправками, государства-участники договора могут избежать подпадания под юрисдикцию суда в отношении любых новых преступлений в соответствии с актами, принятыми их народами или на их территории. Это как раз те гарантии, которые мы отстаивали. Однако в силу того, что условия юрисдикции оказались теперь изменены, это расширяет юрисдикцию в отношении тех же самых преступлений на государства, не участвующие в оговоре.

Договор также предусматривает как самостоятельное инициирование расследования прокурором по собственной инициативе при условии, что с этим согласны два судьи, либо предъявление обвинения не по прямому указанию суда, а по представлению либо правительства страны-участника договора, либо Совета Безопасности. Представители делегации США были против этого предложения, так как считают, что это приведет с одной стороны к перегруженности суда жалобами и угрозе отвлечения его ресурсов, а с другой - к подталкиванию суда к принятию неоднозначных политических решений и возможному краху.

Кроме того, они настаивали, что здесь должна существовать прямая связь между предварительным решением Совета Безопасности о том, что некоторое государство совершило акт агрессии, и обвинениями в адрес конкретного гражданина этого государства. Статут суда теперь включает преступление агрессии, но переносит принятие его определения через соответствующие поправки на семь лет после вступления статута в силу. Нет никаких гарантий, что в случае принятия расширенного определения эта крайне необходимая связь будет востребована. Председатель делегации заявил, что будет делаться все, чтобы сохранить эту связь.

Также США выступали солидарно со многими другими странами против включения преступлений, связанных с терроризмом и наркотиками, в юрисдикцию суда на том основании, что это могло подорвать более эффективную деятельность в этом направлении на национальном уровне Fowler Jury. World leadership & International Justice: The US & International Criminal Court. www.3.nd.edu/~krocinst. Эта точка зрения была превалирующей вплоть до последнего дня конференции, когда внезапно выяснилось, что в окончательном тексте, подготовленном Бюро, в приложении к резолюции, которая должна была быть принята конференцией, оговаривалось, что преступления, связанные с терроризмом и наркотиками, должны подпадать под юрисдикцию суда, при этом на будущее переносится только вопрос об определении соответствующих преступлений. Однако текст был изменен в последний момент и США выступили с публичными возражениями против резолюции Они объяснили это тем, что включение этих преступлений не будет способствовать борьбе против этого зла. Наоборот, распространение на них юрисдикции суда могло бы подорвать серьезную деятельность на национальном и транснациональном уровнях и реально помешать борьбе с этими преступлениями. Проблема, по их мнению, состояла не в вынесении обвинений, а скорее в проведении расследования. Эти преступления требуют постоянных, подкрепленных законом усилий против криминальных организаций и связанных с ними преступлений с привлечением возможностей полиции и разведки. Суд не располагает возможностями для эффективного расследования и преследования такого типа преступлений.

17 июля представители США выступили против положения, устанавливающего запрет на введение дополнительных условий в договор. Председатель делегации США заявил, что в договор необходимо внести, как минимум, несколько дополнительных оговорок в области сотрудничества с судом на уровне государств, где требования национальных конституций и национальные юридические процедуры могут потребовать внесения оговорок, которые не наносят вреда стремлениям и целям суда.

Так, США выступили против идеи создания МУСа. Помощник секретаря США по вопросам военных преступлений Дэвид Шеффер заявил, что многие союзники США, подписавшие статут, будут оказывать давление на Вашингтон для того, чтобы США присоединились к ним, но, он добавил, что они никогда не подпишут договор, который они не могут поддержать.

В Вашингтон Таймс опубликована статья, в которой глава американского Отдела Кадров Дональд Дэвин заявил, что США следует продолжать отвергать МУС, несмотря на обвинение в лицемерии. По его мнению, ни один международный суд не сможет достичь уровня правосудия любого западного государства D.Davin. International Criminal Court// Washington Times 1998. В статье Филлис Шлафли выражается явное пренебрежение к идее создания МУСа. Кроме того, в ней есть заявление о том, что МУС - это европейский суд Philis Shafly “ International Criminal Court is a bad news”. По мнению Дэвида Ньюндорфа новая уголовная система правосудия является «системой террора». Обвиняемого могут содержать годами в нечеловеческих условиях, прежде чем правительство добьется судебного решения. Дэвид Ньюндорф называет МУС «тоталитарным судом, где главная роль «тирана» принадлежит ООН». Дэвид Ньюндорф считает, что судьи не могут назначаться из любых стран, так как в некоторых из них происходит вопиющее нарушение человеческих прав: Китай, Куба и Северная Корея. Дэвид Ньюндорф предлагает продолжать выступать против такого суда, он призывает сограждан в случае обвинения президентов США МУСом рассматривать такие акты, как военные действия, а деятельность суда как атаку на государственный суверенитет США Neundorf D. International Criminal Court: a giant step toward global totalitarianism, www.seidata.com/.

Естественно, что ни одна страна не хочет, чтобы ее действиями руководил кто-то извне. Однако сейчас люди вступают в то время, когда государственный суверенитет ограничивается в интересах достижения мировых экономических и гуманитарных целей. Бывший генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана заявил, что война в Югославии пододвинула мировое сообщество к той системе международных отношений, в которой права человека значат гораздо больше, чем государственный суверенитет. А чешский лидер Вацлав Гавел назвал югославскую войну «важным прецедентом» на будущее, в котором «государственный суверенитет должен неизбежно исчезнуть».

Более того, США являются членом многих международных организаций, а некоторым, в частности, МУСу, исходя из своих целей, сильно противятся. США аргументируют свое выступление против создания МУСа тем, что власти боятся необоснованного осуждения американских граждан.

Необоснованное обвинение маловероятно, исходя из гарантий, предусмотренных статутом. Скорее всего США боятся любого обвинения в адрес американских граждан. МУС преследует своей целю легализовать возможность судить американских граждан без гарантий, которые предоставляются им в соответствии с Биллем о Правах, таких как возможность рассмотрения дела большим жюри, защита от двойного обвинения, публичное рассмотрение дела с участием суда присяжных там, где это преступление было совершено, и других гарантий, которыми пользуются американские граждане в соответствующем процессе. Поэтому американцы рассматривают суд как угрозу и скоординированную атаку на их государственный суверенитет. Однако создание суда возможно и вопреки сопротивлению США. На конференции ООН в Риме соглашение об учреждении суда было ободрено ста двадцатью странами и семидесятью пятью подписано, вступит же оно в силу после его ратификации шестидесятью государствами.

Все главные союзники США поддержали идею создания МУСа. В Европе в течение следующих лет (2001-2002 гг.) ожидается большое число ратификаций. Самые ближайшие союзники США в странах развивающегося мира, новые демократические государства, такие как ЮАР, Южная Корея, Чили, Аргентина и другие поддерживают эту идею. Так как МУС наладит широкую поддержку во многих государствах, США не смогут препятствовать его созданию. Кроме того, даже если США не ратифицируют договор, их граждане все равно могут быть арестованы и осуждены в МУСе.

Остальные государства, в отличие от США, поддерживают идею создания МУСа. Так, например, на 28 декабря 1999 года уже 92 государства подписали договор и 8 ратифицировали Римский Статут О ратификации см. в Приложении № 2.

Для Соединенного Королевства создание Международного Уголовного Суда является возможностью призвать к ответу преступников, совершающих геноцид, военные преступления и преступления против человечности в тех случаях, когда национальная правовая система просто не в состоянии или не хочет помочь. (Соединенное Королевство подписало статут в ноябре 1998 года.)

Королева в одной из своих речей отметила, что «британское правительство рассматривает Международный Уголовный Суд как главное достижение в международном правосудии, которое гарантирует, что те, кто совершает самые страшные преступления, которые только известны человечеству, будут призваны к ответу».

В связи с этим уже в эту парламентскую сессию будет внесен так называемый билль «О международном Уголовном Суде», который уполномочит парламент ратифицировать Римский Статут.

Если билль будет принят, обязательства Великобритании по отношению к Суду будут включать также арест и передачу подозреваемых (вопрос, который широко дискутировался в правовых спорах по поводу задержания бывшего чилийского диктатора генерала Аугусто Пиночета).

Л.Джоспен, член французского парламента, выступил перед прессой с речью в поддержку развития Международного Уголовного Суда. Он сказал, что необходимым условием для успешного развития суда является подписание и ратификация большинством государств Римского Статута, и в особенности теми странами, которые взяли на себя серьезные обязательства. Он сделал это заявление в контексте своей речи о вопросах, касающихся таких прав человека, как смертная казнь, легитимация гуманитарной интервенции и т.д.

Посол Inan A.Yanez-Barnuevo, лидер испанской делегации, выступил на сессии Подготовительной Комиссии с заявлением, в котором отметил, что процесс установления МУСа - процесс необратимый. Посол заметил, что эффективность МУСа понизится без поддержки США, но он добавил, что это не означает, что Суд не будет дальше развиваться. Он также отметил сурьезную поддержку МУСа Европейским Сообществом. По его мнению, Суд сможет начать работу где-то в 2001-2005 году.

В университете Гироны в Испании член Европейского парламента Эмма Бонино была удостоена награды за активное участие в общественной деятельности. В своем выступлении перед прессой она, отвечая на вопросы о деле Пиночета, сказала, что вмешательство одного государства в политику другого может повлечь за собой дисбаланс в межгосударственных отношениях и что в этой ситуации острой необходимостью является развитие Международного Уголовного Суда.

Исполнительный директор Human Rights Watch Кенет Рут представил 9 декабря ежегодный доклад, документ на 517 страницах, который содержит отчет о развитии и достижениях в области прав человека в 68 странах. В докладе содержатся данные за период с ноября 1998 по октябрь 1999 года См. Human Rights Watch, http//www/hrw/org/russian.

1-2 ноября 1999 года в Нидерландах прошла международная конференция, организованная Международной ассоциацией адвокатов по уголовной защите, а также юридическим факультетом Лейденского Университета, по вопросу независимости «защитника» перед (постоянным) Международным Уголовным Судом. Конференцию открыл министр юстиции Голландии, среди приглашенных были также академики, юристы и правительственные эксперты. Участники включали в себя также 9 делегатов от 7-ми стран, которые присутствовали на встрече Подготовительной Комиссии Международного Уголовного Суда в Нью-Йорке. Пока участники приходили к согласию, что защитнику следует быть независимым от будущего суда (в частности от ее бюрократической системы) и от должности обвинителя, более сложной была проблема, которая до сих пор остается, как обеспечить защиту этой независимости. Этот вопрос включает в себя все необходимые структурные и организационные шаги и меры, которые следует провести непосредственно в самом Суде. Особое внимание нужно уделить изменениям, которые произошли в основах об ограничениях вторжения в деятельность защитника, которые наглядно продемонстрированы в Нюрнбергской грамоте и Статутах двух существующих трибуналов. Статут Международного Уголовного Суда следует их традиции. Однако проблема в том, что защитнику придется одному справляться со своими клиентами, по этому поводу последние несколько лет Международная ассоциация адвокатов по уголовной защите, в качестве части своей программы, разрабатывает проект мировой правозащитной организации, которая могла бы принять одну из следующих форм:

всемирная профессиональная организация, поддерживаемая индивидуальными членами или может быть альянс организованных членов;

альянс национальных ассоциаций адвокатов;

независимая Правозащитная Организация, прикрепленная в Международному Уголовному Суду.

Таким образом, одобрение создания МУСа почти всеми государствами и реальные попытки ускорить процесс начала его работы путем разработки различных проектов и принятия необходимых организационных мер, позволяет в скором времени осуществить ратификационный процесс.

Следует отметить и такой вопрос, как юрисдикция МУСа. Вопрос о юрисдикции является одним из сложных и, вместе с тем, важным. Вопрос о том, должен ли суд иметь юрисдикцию только в отношении крупномасштабных военных преступлений или также и в отношении единичных преступных деяний, стал предметом продолжительного обсуждения.

В настоящее время статут предусматривает, что Суд имеет юрисдикцию в отношении военных преступлений, когда они совершены в рамках плана или политики или крупномасштабном их совершении.

Главным достижением Суда является включение пункта о военных преступлениях, совершенных во время немеждународных вооруженных конфликтов. Следует отметить, что Статут определяет изнасилование, обращение в сексуальное рабство, принуждение к проституции как военные преступления. Набор или вербовка детей в возрасте до 15 лет в национальные вооруженные силы или использование их для активного участия в боевых действиях также считаются военными преступлениями, подпадающими под юрисдикцию Суда.

Однако положение об использовании особо жестких видов оружия было сокращено до минимума, поскольку оказалось трудно достичь консенсуса, в основном из-за выраженного некоторыми государствами желания включить в список запрещенных видов оружия ядерное оружие и сопротивления этому других. Соответственно, не были упомянуты ядерное, биологическое и ослепляющее лазерное оружие, а также противопехотные мины. Предполагается, что перечень военных преступления будет расширен во время Обзорной конференции, которая должна состояться через семь лет после вступления Статута в силу. Это вполне вероятно, считает Мари-Клод Роберж, юридический Советник Юридического отдела МККК, поскольку число государств-участников Дополнительных протоколов I и II от 1977 г. к Женевским Конвенциям (в настоящее время 151 и 143) продолжает расти.

Серьезное разочарование, по мнению Мари-Клод Роберж, вызывает положение, относящееся конкретно к военным преступлениям. Статья 124 Статута предусматривает, что став участником Статута, государство может заявить о том, что в течение семи лет после вступления Статута в силу, оно не признает юрисдикции Суда в отношении военных преступлений, когда, как предполагается, преступление совершено его гражданами либо на его территории.

Таким образом, для военных преступлений создается иной режим, чем тот, что предусмотрен для других преступлений, подпадающих под юрисдикцию Суда, и этим как бы подразумевается, что военные преступления являются не столь серьезными, как другие основные преступления, упомянутые в Статуте. Однако международное право уже признает обязательство государств преследовать военных преступников в судебном порядке вне зависимости от их национальности или места совершения преступления.

После длительных и напряженных дебатов государства наконец согласились принять следующий принцип - когда государство становится участником Статута, оно принимает юрисдикцию Суда в отношении четырех основных видов преступлений: геноцида, преступлений против человечности, военных преступлений и актов агрессии. Таким образом, Суд может осуществлять свою юрисдикцию, если государство, на территории которого было совершено соответствующее преступление или упущение, или государство, гражданином которого является лицо, подвергающееся судебному преследованию или в отношении которой ведется расследование, является участником Статута или приняло юрисдикцию Суда. Если необходимо согласие государства, не являющегося участником Статута, это государство может сделать заявление о том, что оно принимает юрисдикцию Суда в отношении данного конкретного преступления.

К сожалению, не было принято предложение предоставить Суду автоматическую юрисдикцию в случае, если государство, содержащее под стражей подозреваемых в преступлении, является участником Статута. Так, лишь широкое признание Статута государствами помогло бы найти выход из тупика.

В Риме было также достигнуто соглашение наделить прокурора полномочиями начинать расследование в отношении четырех основных видов преступлений. Когда прокурор решает, что существует разумное основание для начала расследования, он должен направить запрос в Палату предварительного производства для утверждения. Если Палата предварительного производства утверждает расследование, прокурор должен поставить в известность об этом все государства-участники и заинтересованные государства. В течение одного месяца с момента получения уведомления государство может сообщить прокурору о том, что оно расследует преступление или ведет судебное дело на национальном уровне, поэтому прокурору следует предоставить рассмотрение дела властям государства. Однако прокурор может решить запросить решение Суда по вопросу юрисдикции или допустимости дела.

Найденное в Риме решение относительно полномочий прокурора начинать рассмотрение дела отражает компромисс между теми государствами, которые опасались, что прокурор будет чересчур «политизирован» и теми, которые надеялись, что независимый прокурор послужит гарантией эффективности Суда.

Возможно будут внесены еще какие-то изменения в отношении предстоящей деятельности Суда. Однако вопрос о юрисдикции МУСа не приведет к явным практическим последствиям, пока большинство государств не ратифицирует договор, позволив таким образом осуществить суду его юрисдикцию, когда это будет необходимо.

Также одной из нерешенных задач является составление проекта Приложения к Статуту, который описывает элементы состава различных преступлений, которые должны помогать суду при голосовании и применении статей 6, 7 и 8, относящиеся к геноциду, преступлениям против человечности и военным преступлениям.

Учитывая принцип взаимодополняемости МУС и национальных уголовных судов, следует прилагать больше усилий для развития рациональных законодательств для имплементации универсального обязательства предавать суду лиц, подозреваемых в военных преступления, где бы они не находились. Несмотря на учреждение МУСа, государства по-прежнему обязаны осуществлять свою уголовную юрисдикцию в отношении лиц, подозреваемых в совершении международных преступлений, поскольку суд обладает юрисдикцией только в том случае, если подозреваемый не подвергался судебному преследованию в национальном суде.

Одной из не менее важных проблем на пути создания МУСа является его финансирование.

МУС должен иметь надежные и постоянные доходы для эффективного функционирования. Было разработано и предложено на рассмотрение несколько вариантов финансирования суда.

США пытались внести предложение о принятии базисных принципов финансирования со стороны государств-участников Dempsy Gary. The case against the proposed International Criminal Court: www.cato.org/pubs/pas.

Большинство специалистов, занимающихся данной проблемой, считают, что система финансирования, зависящая от государств, не может гарантировать надежные и постоянные доходы. Примерные расходы на МУС составляют около 10 млн.долларов в года, даже если Суд не будет активно осуществлять свою деятельность и проводить судебные расследования.

На работу Специальных Трибуналов по бывшей Югославии и Руанде государствам-членам ООН приходилось платить в год порядка 100 млн.долларов International Criminal Tribunal for the former Yugoslavia: domovina.xs4all.nl. Планируется, что все расходы МУСа будут оплачиваться из бюджета ООН.

Если финансирование суда будет осуществляться только определенными государствами-членами ООН, то общественность будет считать деятельность суда при рассмотрении дел не совсем законной. Существует и противоположная точка зрения на этот счет: определенные государства, взявшие на себя большие обязательства в рамках ООН, должны нести финансовую ответственность. Предлагается и другой вариант: группа добровольных вкладчиков тоже будет нести финансовую ответственность.

В связи с неопределенностью финансирования суда, может возникнуть следующий вопрос: не воздержатся ли государства от ратификации Статута исходя из налагаемых на них правовых и финансовых обязательств?

Можно предположить, что среднеразвитые страны могут отказаться ратифицировать договор из-за предстоящих больших финансовых расходов.

То же самое могут сделать и высокоразвитые европейские страны. Если США не ратифицируют договор, то именно им придется осуществлять финансовые расходы на расходы МУСа.

Если предположить, что Япония и Европейский Союз ратифицируют договор без участия США, то в данном случае Японии придется платить 34 млн. долларов ежегодно.

Для западных стран решение Японии играет большую роль. В случае ратификации договора Японией, Германия заплатит 16 млн. долларов с учетом 9,5% доли в ООН, а Италия 9 млн. долларов (с учетом 5,4% доли).

В случае отказа Японии ратифицировать договор, расходы двух европейских стран увеличиваются в 2 раза. Для других стран расходы будут больше в 3 раза. Если США присоединятся в договору, тогда они будут платить 25 млн. долларов, т.е. четвертую часть судебных издержек за привилегию подвергнуть американских граждан суду без соблюдения их конституционных прав United Nation Conference of Plenipotentiaries on the establishment of an International Criminal Court (UN: 15 June - 17 July 1998, Italy. Представители США полагают, что именно от них зависит предстоящее функционирование суда. Они объясняют это тем, что США осуществляют полное финансирование бюджета ООН, поэтому без достаточного финансирования деятельность МУСа может быть парализована.

Исходя из сказанного, можно сказать, что гарантий надежного финансирования суда пока что не имеется. В ближайшем времени предстоит предпринять большую работу для разрешения данного вопроса.

Государства должны принять все необходимые меры для обеспечения успешного начала деятельности суда и его эффективного функционирования.

Можно надеяться, что новый суд внесет значительный вклад в обеспечение большего уважения к международному гуманитарному праву и сможет сократить число жертв в вооруженных конфликтах.

1. Понятие юрисдикции Международного уголовного суда

Основным механизмом борьбы с международными преступ­лениями будет эффективно функционирующая система уго­ловного правосудия, в кᴏᴛᴏᴩую входят: судебная система, право­охранительные органы и система уголовно-исполнительных уч­реждений.

Часть ученых считают, что одним из эффективных средств борьбы с международными преступлениями, будет придание ви­новных лиц национальным судам общей юрисдикции. Н.А. Уша­ков считал, что уголовная ответственность индивидов существо­вала и продолжает существовать как их ответственность по на­циональному уголовному праву государств, подлежащая пресле­дованию национальными судами с соблюдением национальных процессуальных норм применительно ко всем уголовным прес­туплениям1.

Д.Б. Левин отмечает, что международные преступления, составы кᴏᴛᴏᴩых определены в Женевских конвенциях 1949 г., могут рас­сматриваться национальными судебными системами2.

Думаю, что с такой позицией на сегодняшний день согласить­ся трудно, так как ст. 1 Статута Международного уголовного су­да говорит, что Суд будет постоянным органом, уполномочен­ным осуществлять юрисдикцию в отношении лиц, ответственных за самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества, указанные в Статуте Суда, и до­полняют национальные органы уголовной юстиции.

Из Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него от 9 декабря 1948 г. (ст. 6) вытекает, что лица, обвиняемые в совершении геноцида или других деяниях, кᴏᴛᴏᴩые перечислены в указанной конвенции, должны быть судимы ком-

1 См.: Ушаков Н.А. Указ. соч. С. 285.

2 См.: Левин Д.Б. Ответственность государств в современном международ­

ном праве. М., 1966. С. 48.

петентными судами того государства, на территории кᴏᴛᴏᴩого было совершено ϶ᴛᴏ деяние, или таким международным уголов­ным судом, кᴏᴛᴏᴩый может иметь юрисдикцию в отношении Сторон указанной Конвенции, признающих юрисдикцию такого суда. Указанный принцип был определен и в Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 г. В частности, ч. 1 ст. 146 определяет, что каждое государ­ство берет на себя обязательство ввести в действие законодатель­ство, необходимое для обеспечения эффективных уголовных на­казаний для лиц, совершивших или приказывающих совершить те или иные серьезные нарушения.

Часть 2 указанной статьи устанавливает, что каждое государ­ство обязуется разыскивать лиц, обвиняемых в том, что они со­вершили или приказали совершить то или иное серьезное нару­шение, и, каково бы ни было их гражданство, предавать их ϲʙᴏ­ему суду. Стоит заметить, что она сможет также, если она ϶ᴛᴏго пожелает, передать их в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с положениями ϲʙᴏего законодательства для суда другой заинтересованной стороне, в том случае, если эта договаривающаяся сторона имеет доказательства, дающие осно­вание для обвинения данных лиц1. В связи с данным возникает вопрос, на каких лиц распространяется юрисдикция указанных судов и какое право суд применит?

А.И. Стоит сказать - полторак анализируя практику Нюрнбергского трибуна­ла, заметил, что международный характер суда определяется не применимым правом и не тем фактом, что он был создан на осно­ве международного соглашения, а одобрением Устава и Трибуна­ла международным сообществом. Нюрнбергский процесс был самым первым в истории примером международного суда за пре­ступления против мира и человечества и по϶ᴛᴏму со стороны ме­ждународного сообщества было выражено одобрение по выне­сенному приговору. Позже Нюрнбергские принципы заняли ϲʙᴏю нишу в международном уголовном праве.

Г. Шварценбергер, давая оценку резолюции Генеральной Ас­самблеи ООН 95 (I) «Подтверждение принципов международного права, признанных Статутом Нюрнбергского Трибунала» от 11 декабря 1946 г. повествовал: «главное юридическое значение ϶ᴛᴏй резо-

" Международное гуманитарное право в документах. М., 1996. С. 266-321.

люции может быть усмотрено в том, что в будущем любой член Организации Объединенных Наций будет лишен возможности ставить под сомнение действительность данных принципов как норм между народно го права»1. Следует заметить, что юрисдикция суда в отношении лиц, виновных в международных преступлениях, до определенной степени будет производной от указанной Резо­люции Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1946 г. Дума­ется, что характер судебной процедуры определяет общественная опасность совершенных преступлений. Чем тяжелее состав со­вершенного преступления, тем сильнее возникает потребность в том, ɥᴛᴏбы судебное разбирательство носило межгосударствен­ный характер. Что же касается простых военных преступлений, то они могут рассматриваться национальными судами, в то же время, преступления, совершенные главными военными лица­ми, и лицами, кᴏᴛᴏᴩые совершили особо тяжкие преступления, крайне важно бы осуществлять международными уголовными судами.

Таким судебным органом на сегодняшний день будет Меж­дународный уголовный суд, состоящий из представителей не од­ной, а нескольких стран и разных правовых систем мира.

Сегодня задача органа международной юстиции - Междуна­родного уголовного суда, занимающегося самыми различными преступлениями, порождает как минимум три вида проблем: юрисдикция ratione materiae (какие преступления?), юрисдикция ratione personae (в отношении каких обвиняемых лиц?) и пробле­мы выбора судебного органа (международный уголовный суд или доступный национальный суд?) Необходимо заметить, что каж­дая проблема требует надлежащего решения.

Из преамбулы Римского Статута Международного уголовного суда видно, что он будет постоянным органом, кᴏᴛᴏᴩый упол­номочен осуществлять юрисдикцию в отношении лиц, ответст­венных за самые серьезные преступления, вызывающие озабо­ченность международного сообщества. Отметим, что тем самым Суд дополня­ет национальные органы уголовной юстиции. Юрисдикция и Функционирование Суда регулируются положениями указанного Статута.

" См.: Schwarzenberger J. The frontiers in international law. L., 1985. P. 10.

Международный уголовный суд устанавливает ϲʙᴏи отноше­ния с ООН посредством соглашения, кᴏᴛᴏᴩое должно быть одоб­рено Ассамблеей государств-участников Статута Международно­го уголовного суда и впоследствии - Председателем данного Су­да от его имени.

Правовой статус Международного уголовного суда заключа­ется в том, что он обладает международной правосубъектностью, такой, кᴏᴛᴏᴩая может оказаться необходимой для осуществления его функций и достижения его целей.

Суд может осуществлять ϲʙᴏи функции и полномочия, преду­смотренные Статутом Суда и по специальному соглашению, на территории любого государства-участника.

Юрисдикция Международного уголовного суда, согласно Ста­туту, ограничивается самыми серьезными преступлениями, кото­рые вызывают озабоченность всего международного сообщества.

Государства пошли по пути предельного ограничения круга преступлений, ᴏᴛʜᴏϲᴙщихся к юрисдикции Суда.

Комиссия международного права ООН отказалась от намере­ния дать в ϲʙᴏем проекте определение «преступления по между­народному праву». В то же время, международные преступления были определены: преступления геноцида; преступления против человечности; военные преступления и преступления агрессии.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что круг составов преступлений совпал с теми со­ставами, кᴏᴛᴏᴩые были определены Уставами международных трибуналов. Указанный перечень составов преступлений являет­ся не как примерный, а как исчерпывающий для Международно­го уголовного суда. Это не означает, будто перечень исчерпывает все преступления по общему международному праву. На ϶ᴛᴏт счет Комиссия международного права ООН в комментарии к проекту Статута отмечала, что статья 5 Статута Суда «ограничи­вается такими преступлениями по общему международному пра­ву, кᴏᴛᴏᴩые, по мнению Комиссии, должны подпадать под юрис­дикцию Суда на ϶ᴛᴏй стадии»1.

Кроме указанных составов преступлений, по общему между­народному праву к юрисдикции Международного уголовного

" См.: Доклад Комиссии международного права о работе ее сорок шестой сессии. Нью-Йорк, 1994. С. 50.

суда Комиссия отнесла преступления, кᴏᴛᴏᴩые были установлены международными договорами. В данной ситуации было осущест­влено разделение международных преступлений на преступления по общему международному праву и конвенционные преступле­ния. Все договоры, кᴏᴛᴏᴩые имели отношения к юрисдикции Су­да, были перечислены в приложении к проекту Статута Между­народного уголовного суда. К большому сожалению, впоследствии представители государств отклонили предложение Комиссии.

В Статуте даны развернутые составы перечисленных преступ­лений. При ϶ᴛᴏм подчеркивается, что ᴏᴛʜᴏϲᴙщиеся к преступле­ниям против человечности действия подпадают под юрисдикцию Международного уголовного суда исключительно в том случае, если они совершены «в рамках широкомасштабных или систематических нападений на любых гражданских лиц». Военные преступления -«если совершены в рамках плана или политики или при крупно­масштабном совершении таких преступлений». Следует заме­тить, что к юрисдикции Суда отнесены военные преступления, кᴏᴛᴏᴩые могут совершаться в ходе вооруженных конфликтов не­международного характера. В ч. 3 ст. 8 Статута Международного уголовного суда подчеркивается, что ϶ᴛᴏ положение не затраги­вает ответственность правительства за поддержание или восста­новление закона и порядка в государстве или за защиту единства и территориальной целостности государства всеми законными средствами.

Весьма важным в регулировании юрисдикции Суда будет положение о запрете повторного разбирательства по одному и тому же делу - принцип ne bis in idem, закрепленный ст. 20 Ста­тута. Вообще ϶ᴛᴏт принцип призван регулировать взаимоотноше­ния в рамках одной судебной системы и не допустить в ее рамках повторного разбирательства. При его перенесении в систему ме­ждународной уголовной юстиции он получает новое значение, так как призван регулировать более широкий круг отношений -предупредить повторное разбирательство не только в рамках са­мого международного уголовного суда, но и в национальных су­дебных органах. Заметим, что в отношении Международного Уголовного суда ϶ᴛᴏт принцип имеет три различных значения.

Первые два не вызывают каких-либо осложнений и представ­ляются очевидными. В рамках самого Суда никакое лицо не мо-

жет быть судимо за деяние, составляющее основу состава пре­ступления, в отношении кᴏᴛᴏᴩого данное лицо было признано виновным или оправдано Судом. При проведении национального разбирательства лицо не может быть судимо за преступление, подпадающее под юрисдикцию Суда, в связи с кᴏᴛᴏᴩым ϶ᴛᴏ лицо уже было признано виновным или оправдано Судом. Это поло­жение не препятствует национальным органам осуществлять пре­следование лиц, если при разбирательстве в Суде доказательства совершения международных преступлений были признаны не­достаточными (например, факты убийств подтвердились, но нет доказательств того, что они носили массовый и систематический характер, ɥᴛᴏбы быть квалифицированными в качестве преступ­ления против человечности) Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что лицо не сможет из­бежать ответственности за преступления по национальному уго­ловному законодательству.

Более дискуссионной будет зависимость разбирательства в Суде от предыдущего национального разбирательства. В соответ­ствии с принципом дополняемости, согласно п. 3 ст. 20, принцип ne bis in idem применим и в ϶ᴛᴏм случае, с некᴏᴛᴏᴩыми исключе­ниями. Суд не может осуществлять повторное преследование ли­ца за исключением случаев, кᴏᴛᴏᴩые свидетельствуют о нежела­нии государства осуществлять реальное преследование. Перечень исключений из данного принципа идентичен перечню условий, кᴏᴛᴏᴩые могут рассматривать как нежелание осуществить уго­ловное преследование должным образом согласно п. 2 ст. 17. Со­ответственно, Суд может осуществить повторное преследование лица, если национальное преследование осуществлялось с целью оградить лицо от уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда, или судебное разбиратель­ство не ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙовало критериям независимости и беспристра­стности.

Думается, что Статут не воспринял еще одно исключение из ϶ᴛᴏго принципа, кᴏᴛᴏᴩое предусмотрено в уставах международ­ных трибуналов. Лицо может быть осуждено в национальном су­де за деяние, кᴏᴛᴏᴩые Суд квалифицировал как обычное преступ­ление, хотя налицо международное преступление. Естественно, мера наказания в таком случае гораздо менее строгая, она неаде­кватна тяжести совершенного преступления. Считаем, что в та-

ких случаях национальное судебное разбирательство также не должно препятствовать рассмотрению дела в Суде. Думается, ɥᴛᴏбы восполнить возникший пробел, эту ситуацию нужно рас­сматривать как частный случай попытки оградить лицо от уго­ловной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию суда, предусмотренную ст. 20 Статута Суда.

Юрисдикция Международного уголовного суда, на наш взгляд, должна выражаться и в том, ɥᴛᴏбы Суд мог осуществлять судеб­ное преследование лиц, обвиняемых в совершении преступлений, кᴏᴛᴏᴩые, по мнению международного сообщества, создают угро­зу для международного мира и безопасности, противоречат пра­вопорядку и благосостоянию международного сообщества и по­трясли правосознание человечества.

Мехмет Гюней (Турция) - член Комиссии международного права ООН высказал мнение о том, что в перечень ст. 5 Статута Международного уголовного суда крайне важно включить все кон­венции о борьбе с терроризмом универсального характера, а так­же Протокол о борьбе с незаконными насильственными актами в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиа­цию, дополняющий Конвенцию о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации". Диссертант соглашается с указанным предложением Мехмета Гюней и считает, что предметная юрисдикция Международного уголовного суда должна ограничиваться наиболее тяжкими пре­ступлениями, оскорбляющими совесть международного сообще­ства. Диссертант считает, что в любом случае перечень преступ­лений, используемых для определения юрисдикции суда, не дол­жен быть исчерпывающим, а для государств всегда должна со­храняться возможность прийти к согласию по указанной пробле­ме. Автор приходит к выводу, что более важным будет тот факт, что юрисдикция Международного уголовного суда должна быть прямо связана с проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. В ϶ᴛᴏм отношении Междуна­родный уголовный суд без Кодекса и Кодекс без Суда будут по­добны суверенитету без территории, или наоборот. Любое их ис-

1 См.: Ежегодник Комиссии международного права. 1994. Т. 1. С. 31. A/CN. 4/SER/A/ 1994.

кусственное разделение будет несправедливым и противоре­чит стремлению международного сообщества создать систему международного уголовного правосудия, кᴏᴛᴏᴩая была бы на­столько совершенной, насколько ϶ᴛᴏ возможно.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что в постановочном плане юрисдикция Между­народного уголовного суда определяет себя параметрами точно ограниченных категорий. Речь идет о самых серьезных преступ­лениях, вызывающих озабоченность международного сообщест­ва. Предметно - ϶ᴛᴏ преступление геноцида; преступления про­тив человечности; военные преступления и преступления агрес­сии. Концептуальное восприятие международного терроризма как тягчайшего международного преступления делает обосно­ванным включением его в обозначенный список самых серьезных международных преступлений, подпадающих под юрисдикцию Международного уголовного суда. В ϶ᴛᴏм плане в порядке автор­ской инициативы диссертанта предлагается дополнить ст. 5 Ста­тута Международного уголовного суда отдельным составом пре­ступления «международный терроризм». Это способствовало бы более действенной борьбе с преступлением, затрагивающим ин­тересы всего мирового сообщества.

2. Применимое право Международного уголовного суда

Применимое право Международного уголовного суда прояв­ляется в том, что нормы международного уголовного права в принципе те же, что и у международного права. Нормы устанав­ливают составы преступлений, регулирующие сотрудничество государств в области деятельности международного уголовного правосудия, учреждаются международные уголовные суды. Как правило, преимущественно нормы формируются письменно в международных договорах. И.П. Блищенко считал, что норма­тивный материал, кᴏᴛᴏᴩый можно определить как международ­ное уголовное право, должен ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙовать, по крайней мере, следующим критериям. В первую очередь, нормы международного уго­ловного права должны быть международными, т.е. создаваться субъектами международного права не в одностороннем порядке, а путем согласования воль. Во-вторых, цель данных норм - борьба с преступностью. В-третьих, преступления должны затрагивать интересы или международного сообщества в целом, или несколь-

ких государств. В-четвертых, ответственность за нарушение норм должна быть уголовно-правовой, независимо от того, какой пра­воприменительный орган (международный или национальный) выносит приговор, применяются ли для определения наказания непосредственно нормы международного или внутригосударст­венного права1.

И.И. Карпец считал, что любая норма права либо выражает волю какого-либо одного государства и, следовательно, входит в состав его внутреннего права, либо представляет собой результат согласования воль нескольких государств, т.е. будет нормой международного права. Далее он считал, что международное уголовное право есть совокупность норм, создаваемых в процессе согласования воль государств2.

Важно заметить, что одним из первых документов, принятых в рамках ООН на пу­ти международно-правового содействия обеспечению прав и ϲʙᴏ­бод человека, привлекаемых к уголовной ответственности или признанных виновными в совершении преступлений и отбываю­щих наказания, будет Всеобщая декларация прав человека3. Статьи декларации 3, 5, 7-12 и 14 содержат положения, касаю­щиеся прав лиц, арестованных или находящихся под стражей до судебного разбирательства, права каждого быть огражденным от произвольного ареста и задержания, а также осуждение и запрет пыток, жестокого, бесчеловечного или унижающего человеческое достоинство обращения, произвольного вмешательства в личную и семейную жизнь, посягательства на неприкосновенность жи­лища и тайну переписки.

В декларации сформулированы такие давно сложившиеся де­мократические принципы уголовного судопроизводства и уго­ловного права, как презумпция невиновности и запрет применять новый уголовный закон к ранее совершенным деяниям, если он

См.: Международное уголовное право. М., 1999. С. 12. 2 См.: Карпец ИИ. Указ. соч. С. 27.

Принята и провозглашена резолюцией 217А (III) Генеральной Ассамблеи °ОН от 10 декабря 1948 г.

ухудшает положение лица, привлекаемого к уголовной ответст­венности. Декларация запретила любой вид дискриминации при отправлении правосудия по уголовным делам.

Эти и другие положения Всеобщей декларации прав человека, давшие в общих чертах формулировку некᴏᴛᴏᴩых прав лиц, при­влекаемых к уголовной ответственности, явились основанием для последующей международной нормотворческой деятельности в рассматриваемой области.

Прямым развитием идей Всеобщей декларации, в т.ч. тех, что касается прав лиц, привлекаемых к уголовной ответст­венности, явилась выработка международных пактов о правах "человека, одобренных Генеральной Ассамблеей ООН в декабре 1966 г. и вступивших в силу в 1976 г.: Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Междуна­родный пакт о гражданских и политических правах2.

По нашему мнению, ценность Пактов пробудет не только в том, что они на более высоком уровне, с большей степенью дета­лизации и подробностей, чем во Всеобщей декларации, опреде­лили международные стандарты в рассматриваемой области, но и в том, что они будут международными договорами, содержа­щими юридически обязательные положения для их участников и устанавливающими конкретные процедуры по их реализации.

Особо хотелось бы отметить точку зрения Г.И. Тункина. Стоит заметить, что он считал, что Пакты не предоставляют взаимные обязательства го­сударств по предоставлению таких прав индивидам, но устанав­ливают взаимные обязательства государств по предоставлению таких прав индивидам»3.

В Международном пакте о гражданских и политических пра­вах зафиксированы права и ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие им обязанности в области уголовного правосудия. Статья 3 Пакта определяет: «Стоит сказать, что каждое участвующее в настоящем Пакте государство обязуется:

а) обеспечить любому лицу, права и ϲʙᴏбоды кᴏᴛᴏᴩого, при­знаваемые в настоящем Пакте, нарушены. Эффективное средство

1 См.: Международные акты о правах человека. Сб. док. М., 2002. С. 43-52.

2 См.: Там же. С. 52-68.

3 См.: Тункин Г.И. Отметим, что теория международного права: М., 1979. С. 94-95.

правовой защиты, даже если ϶ᴛᴏ нарушение было совершено ли­цами, действовавшими в официальном качестве;

б) обеспечить, ɥᴛᴏбы право на правовую защиту для любого

лица, требующего такой защиты, устанавливалось компетентны­

ми судебными, административными или законодательными влас­

тями или любым другим компетентным органом, предусмотрен­

ным правовой системой государства, и развивать возможности

судебной защиты;

в) обеспечить применение компетентными властями средств

правовой защиты, когда они предоставляются».

При анализе конкретных положений указанного Пакта обра­щает на себя внимание ст. 6, в кᴏᴛᴏᴩой содержатся важные нор­мы, кᴏᴛᴏᴩые ᴏᴛʜᴏϲᴙтся к статусу лиц, затронутых уголовным преследованием.

В ней говорится, что «право на жизнь есть неотъемлемое пра­во каждого человека. Это право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни. Смертные приговоры мо­гут выноситься только за самые тяжкие преступления в соответ­ствии с законом, кᴏᴛᴏᴩый действовал во время совершения пре­ступления и кᴏᴛᴏᴩый не противоречит постановлениям настояще­го Пакта. В ϶ᴛᴏй же статье говорится, что «каждый, кто пригово­рен к смертной казни, имеет право просить о помиловании или о смягчении приговора. Смертный приговор не выносится за пре­ступления, совершенные лицами моложе восемнадцати лет, и не приводится в исполнение в отношении беременных женщин».

Ряд положений Пакта содержат нормы об обращении с подоз­реваемыми и лицами, находящимися под стражей в ожидании приговора или осужденными и отбывающими наказания. В част­ности, ст. 7 говорит: «Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию». При всем этом Пакт предусматрива­ет право на защиту от произвольного ареста или содержания под стражей. Статья 9 предписывает: «Никто не должен быть лишен ϲʙᴏбоды иначе, как на таких основаниях и в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с такой процедурой, кᴏᴛᴏᴩые установлены законом». В данной статье формулируются некᴏᴛᴏᴩые гарантии, ограждающие от произ­вольного ареста: «Стоит сказать, что каждому арестованному сообщаются при аре­сте причины его ареста и в срочном порядке сообщается любое

предъявляемое ему обвинение. Отметим, что каждое арестованное или задер­жанное по уголовному обвинению лицо в срочном порядке дос­тавляется к судье или к другому должностному лицу, кᴏᴛᴏᴩому принадлежит по закону право осуществлять судебную власть, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на оϲʙᴏбождение. Содержание под стражей лиц, ожи­дающих судебного разбирательства, не должно быть общим пра­вилом, но оϲʙᴏбождение может ставиться в зависимость от пред­ставления гарантий явки на суд, явки на судебное разбирательст­во в любой другой его стадии и, в случае необходимости, явки для исполнения приговора.

Довольно широкие гарантии лицам, привлекаемым к суду, оп­ределяют ст.ст. 14 и 15 данного Пакта. Стоит заметить, что они определяют равенст­во всех лиц перед судом. В частности, п. 1 ст. 14 определяет: «Все лица равны перед судами и трибуналами. Стоит сказать, что каждый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъяв­ляемого ему, или при определении его прав и обязанностей, на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Часть 2 ст. 14 определяет: «Стоит сказать, что каждый обвиняемый в уго­ловном преступлении имеет право считаться невиновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону». Часть 3 ст. 14 предписывает: «Стоит сказать, что каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения как минимум на сле­дующие гарантии на базе полного равенства:

быть в срочном порядке и подробно уведомленным на язы­

ке, кᴏᴛᴏᴩый он понимает, о характере и основании предъявленно­

го ему обвинения;

иметь достаточное время и возможности для подготовки

ϲʙᴏей защиты и сноситься с выбранным им самым защитником;

быть судимым без неоправданной задержки;

быть судимым в его присутствии и защищать себя лично

или через посредство выбранного им самим защитника; если он

не имеет защитника, быть уведомленным об ϶ᴛᴏм праве и иметь

назначенного ему защитника, быть уведомленным об ϶ᴛᴏм праве

и иметь назначенного ему защитника в любом случае, когда ин­

тересы правосудия того требуют, безвозмездно для него в любом

таком случае, когда у него нет достаточно средств для оплаты ϶ᴛᴏго защитника;

допрашивать показывающих против него свидетелей или

иметь право на то, ɥᴛᴏбы данные свидетели были допрошены, и

иметь право на вызов и допрос его свидетелей на тех же услови­

ях, какие существуют для свидетелей, показывающих против него;

пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не

понимает языка, используемого в суде, или не говорит на ϶ᴛᴏм

не быть принужденным к даче показаний против самого се­

бя или к признанию себя виновным».

Руководствуясь ч. 5 и 7 ст. 14 Пакта Суд обязан руководст­воваться презумпцией невиновности, исходя из того, что каждый осужденный должен иметь возможность обжаловать приговор, никто не может быть привлечен к уголовной ответственности два­жды за одно и то же деяние, все равны перед судом и могут рассчи­тывать на гласное разбирательство их дел. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что в указан­ном пакте сформулированы основные нормы, кᴏᴛᴏᴩые могут быть положены в деятельность Международного уголовного суда.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что рассмотренные два основных международных документа, кᴏᴛᴏᴩые обладают большим международным автори­тетом, затрагивают, как было показано выше, вопросы деятель­ности Международного уголовного суда.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что в мире имеет место тенденция взаимодействия международных и внут­ригосударственных явлений и процессов, кᴏᴛᴏᴩая выражается в углублении взаимодействия международного уголовного права с национальными правовыми системами и внутригосударственным уголовным правом. И на ϶ᴛᴏт счет нормы международного уго­ловного права реализуются с помощью норм внутригосударст­венного уголовного права и уголовного процесса. Г.В. Игнатенко отмечает, что превалирующим при имплементации норм между­народного уголовного права будет не прямой способ, т.е. при­менение его норм международным уголовным судом, а непрямой -посредством национальных правоохранительных органов. Ино­гда, как он считает, для решения конкретного уголовного дела

правоохранительный орган руководствуется как нормами между­народного, так и внутригосударственного уголовного права.

И.И. Лукашук и А.В. Наумов считают, что нормы междуна­родного уголовного права устанавливают преступность того или иного деяния, а также они определяют международно-правовые механизмы международного уголовного преследования и наказа­ния виновных физических лиц международными уголовными судами.
Стоит отметить, что основная особенность данных норм состоит по сути в том, что они носят характер общепризнанных норм, и по϶ᴛᴏму преступ­ления нередко называют преступлениями по общему междуна­родному праву2. Ответственность лиц, совершивших международ­ные преступления, возникает независимо от места и времени со­вершения преступления. Нормы распространяются на всех лиц, где бы они ни находились, на территории любого государства, в от­крытом море и т. д. К ним не применяются сроки давности.

Статья 1 Конвенции о неприменимости сроков давности к во­енным преступлениям и преступлениям против человечества от 26 ноября 1968 г. определяет: «Никакие сроки давности не при­меняются к следующим преступлениям независимо от времени их совершения:

военные преступления, как они определяются в Уставе Нюрн­

ции Объединенных Наций, а также, в частности, «серьезные на­

рушения», перечисленные в Женевских конвенциях о защите

преступления против человечества независимо от того, бы­

ли ли они совершены во время войны или в мирное время, как

они определяются в Уставе Нюрнбергского Международного Во­

Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, из-

" См.: Игнатенко Г.В. Международное сотрудничество в борьбе с преступ­ностью. Свердловск. 1980.

2 См.: Лукашук ИИ., Наумов А.В. Международное уголовное право. М., 1999. С. 69.

гнание в результате вооруженного нападения или оккупации и бесчеловечные действия, являющиеся следствием политики апар­теида, а также преступление геноцида, определяемое в Конвен­ции 1948 г. о предупреждении геноцида и наказания за него, даже если данные действия не представляют собой нарушения внутреннего законодательства той страны, в кᴏᴛᴏᴩой они были совершены»1.

И так, как мы видим, ответственность возникает непосредст­венно в силу международного уголовного права, независимо от того, предусмотрено ли такое деяние в качестве преступного во внутреннем праве.

Нормы международного уголовного права не только устанав­ливают преступность деяния, но и определяют принципы уголов­ного преследования, о чем говорилось выше, осуждения и нака­зания физических лиц. На основе норм создаются международ­ные суды (трибуналы), непосредственно применяющие междуна­родное право к индивидам.

Так, Лондонским соглашением от 8 августа 1945 г. между СССР, Великобританией, Францией и США «О судебном пресле­довании и наказании главных военных преступников европей­ских стран оси» был учрежден Международный военный трибу­нал для суда над главными военными преступниками европей­ских стран оси и принят Устав названного Трибунала. Трибунал содержал три вида преступлений: преступления против мира, во­енные преступления и преступления против человечности, о чем говорилось выше. Согласно Уставу был создан Комитет по рас­следованию дел и обвинению главных военных преступников, основная функция кᴏᴛᴏᴩого заключалась в проведении предвари­тельного досудебного расследования и подготовке обвинительно­го акта. В Уставе содержались процессуальные права и гарантии для подсудимых. Устав содержал права и обязанности Трибуна­ла, а также четко регламентировалась судебная процедура. При­говор Трибунала являлся окончательным и не подлежал пере­смотру. Устав предоставлял Трибуналу право приговорить ви­новного к смертной казни или другому наказанию, кᴏᴛᴏᴩое он сочтет справедливым.

" См.: Международное гуманитарное право в документах. М., 1996. С. 528-529.

Представляет интерес Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г. и его Устав по во­просу о соотношении применимых им норм: «Международный трибунал вправе применять в дополнение к обычному междуна­родному праву любой договор, кᴏᴛᴏᴩый был, несомненно, обяза­телен для сторон во время совершения инкриминируемого деяния и не противоречил или не отступал от императивных норм меж­дународного права, каковыми будет большинство норм меж­дународного гуманитарного права»1.

Примером прямого создания норм и институтов международного уголовного права международным органом будет учреждение решением Совета Безопасности в 1994 г. Международного уголов­ного трибунала для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гумани­тарного права, совершенные на территории Руанды, и граждан Ру­анды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних государств, в период с 1 ян­варя 1994 г. по 31 декабря 1994 г. (далее - Трибунал по Руанде)

Такое название Трибуналов дает представление об их персо­нальной, временной и территориальной юрисдикции. Уставы пре­дусматривают, что Трибуналы и национальные суды имеют парал­лельную юрисдикцию, при ϶ᴛᴏм юрисдикция Трибунала имеет при­оритет: на любом этапе судебного разбирательства Трибунал может запросить дело из национального суда для рассмотрения.

Согласно Уставу Трибунала по Югославии, составляют нару­шения международного гуманитарного права, кᴏᴛᴏᴩые, опреде­ляют нарушения Женевских конвенций 1949 г., перечисленные в ст. 2 Устава: нарушения законов или обычаев войны, не исчерпы­вающий перечень кᴏᴛᴏᴩых содержит ст. 3, геноцид (определение геноцида дано в Уставе в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с Конвенцией о преду­преждении преступления геноцида и наказания за него 1948 г.); преступления против человечности.

1 См.: Решение Апелляционной камеры Международного трибунала для бывшей Югославии от 2 окт. 1995 г. // Criminal Law Forum. 1996. № 1. P. 136.

Устав Трибунала по Руанде содержит несколько иной пере­чень преступлений. Уставом признаны преступными следующие деяния: а) геноцид; б) преступления против человечности; в) на­рушения статьи 3, общей для Женевских конвенций 1949 г. и двух Дополнительных протоколов в 1977 г., касающихся воору­женных конфликтов немеждународного характера.
Стоит отметить, что остальные положения Уставов в целом совпадают.

При анализе норм, посвященных Трибуналам по бывшей Югославии и Руанде, крайне важно обратить внимание, что ука­занные суды были учреждены и действуют не на базе между­народного договора, а на базе решения Совета Безопасности ООН. Совет Безопасности обосновал ϲʙᴏи полномочия по учреж­дению Трибуналов положениями главы VII Устава ООН1, в кото­рой содержится компетенция Совета Безопасности в отношении угрозы миру и, нарушения мира и актов агрессии.

Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что Трибуналы были учреждены одними государствами для суда над гражданами других государств. В. Фридман считал, что Устав Нюрнбергского трибунала и его Приговор «будут результа­том власти победителей в большой войне, позволяющей нало­жить на побежденных посредством ϲʙᴏего временного полити­ческого и военного превосходства не только политические усло­вия, но и также ϲʙᴏи правовые идеи (концепции) Но институцио­нальные и другие правовые достижения, получаемые в результате такого исключительного нарушения обычного баланса сил в меж­дународных отношениях, могут, тем не менее, создавать образцы и принципы, применимые в других обстоятельствах»2.

Что же касается учреждения общего для всех государств Ме­ждународного уголовного суда, причем не «ретроспективного», т. е. в отношении уже совершенных преступлений, а «перспек­тивного», т. е. в отношении преступлений, кᴏᴛᴏᴩые могут быть совершены, то в ϶ᴛᴏм вопросе мировое сообщество никак не при­дет к единому мнению. Комиссия международного права более

1 См.: Устав Организации Объединенных Наций и Статус Международного

Суда. Офиц. Изд. ООН. Нью-Йорк, 1982.

2 См.: Friedmann W. The Changing Structure of International Law. New York.

полувека вела работу над проектом Статута Международного уголовного суда, о чем уже говорилось выше, предопределяя многочисленные различия в оценках и позициях государств. Рим­ский Статут Международного уголовного суда - 1998 г. будет международным договором. Существенное значение для реали­зации Статута имеет то обстоятельство, что сегодня организация международного сообщества и развитие международного права достигли такого уровня, при кᴏᴛᴏᴩом международный суд может стать реальностью1.

Ален Пеле (Франция) - член Комиссии Международного пра­ва ООН на сорок шестой сессии в 1994 г. обратил внимание на то, что договор, заключенный исключительно между некᴏᴛᴏᴩыми государст­вами, не смог бы изменить компетенцию Совета Безопасности в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с Уставом ООН, и он сожалеет, что исключительно несколь­ким государствам предоставляется возможность выносить нака­зания за преступления, касающиеся всего человечества. Стоит заметить, что он счи­тает, что данные проблемы можно было решить в том случае, если бы предпочтение было бы отдано варианту, согласно кᴏᴛᴏᴩому Ме­ждународный уголовный суд стал бы вспомогательным органом, Генеральной Ассамблеи, или даже вспомогательным органом, об­щим для Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН. Это бы позволило Суду воспользоваться авторитетом ООН и он дейст­вительно мог быть судебным органом всего международного сооб­щества, а не только небольшой группы государств. Государства «непосредственно заинтересованы» в том, ɥᴛᴏбы все лица, несущие ответственность за агрессивные войны, геноцид или преступления против человечества, подвергались судебному преследованию2. С другой стороны считаем, что Генеральная Ассамблея ООН имеет полное право создавать судебный орган, как указывал Междуна­родный суд ООН в ϲʙᴏем консультативном заключении от 13 ию­ля 1954 г.3 и 1<ак ϶ᴛᴏ предусмотрено ст. 22 Устава Организации Объединенных Наций. При ϶ᴛᴏм она ни в коей мере не вышла бы

" См.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Международное уголовное право. М.. 1999. С. 97.

2 См.: Ежегодник Комиссии международного права 1994. Т. 1. С. 17. A/CN.4/

3 См.: Effect of Awards of Compensation Made by the United Nations Adminis­

trative Tribunal, Advisory" Opinion, 1С. J. Reports 1954. P. 47.

за пределы ϲʙᴏего мандата, поскольку ст.ст. 10 и 11 Устава ООН наделяют ее общей компетенцией во всех вопросах, подпадаю­щих под сферу действия Устава ООН, и в ϶ᴛᴏй связи небезынте­ресно напомнить, что одной из целей ООН будет поощрение уважения прав человека и основных ϲʙᴏбод. В случае если Суд должен быть также инструментом Совета Безопасности ООН, то в ϶ᴛᴏм случае необходимо создать его на базе совместной резолюции Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН. Действи­тельно, Генеральная Ассамблея ООН не может заставить госу­дарства-члены ООН и тем более государства, не являющиеся членами ООН, обращаться в Суд или передавать ему преступни­ков, однако она, несомненно, может создать Международный уголовный суд, кᴏᴛᴏᴩый служил бы государствам.

Гаэтано Аранджо-Руис (Италия) - член Комиссии Междуна­родного права ООН считает, что, по его мнению, Международный уголовный суд должен служить праву и ничему другому и не может в ϶ᴛᴏй связи быть инструментом Генеральной Ассамблеи, Совета Безопасности или любого другого политического органа1.

При всем этом Ален Пеле (Франция) полагает, что различие между правом и политикой будет весьма абстрактным: право находится на службе международного сообщества и на службе государств, а государства будут исключительно политичес­кими образованиями. По϶ᴛᴏму нет никаких оснований для того, ɥᴛᴏбы не предоставлять в их распоряжение правовой инструмент, позволяющий им, равно как и Генеральной Ассамблее, и Совету Безопасности, находить правовые решения политических про­блем. В конечном счете именно ϶ᴛᴏ зачастую и происходит, когда государства обращаются в Международный суд2.

Необходимо обратить внимание, на какой основе Совет Безо­пасности ООН может передавать Суду дело о каком-либо из пре­ступлений, поскольку Совет Безопасности ООН не наделен, как Генеральная Ассамблея ООН, общей компетенцией и имеет пол­номочий принимать решения исключительно на основании ст. 25 и главы

См.: Ежегодник Комиссии международного права 1994. Т. 1. С. 19. A/CN.4/ SER.A./1994.

2 См.: См.: Ежегодник Комиссии международного права 1994. Т. I. С. 19. A/CN.4/SER.A. /1994. С. 19.

VII Устава ООН, т.е. может обращаться в Суд исключительно в случае уг­розы миру, нарушения мира и акта агрессии. Следовательно, представляется нецелесообразным расширять, таким образом, возможности Совета Безопасности ООН обращаться в Междуна­родный уголовный суд. Думается, по-видимому, ничто не должно препятствовать Совету Безопасности ООН - и в ϶ᴛᴏм вопросе, как нам представляется, Статут суда будет слишком ограничи­тельным - на базе данных полномочий по принятию решений об­ращаться в Суд в связи с каким-либо преступлением, если нака­зание ϶ᴛᴏго преступления будет необходимым для поддержа­ния мира, и даже просить Суд осуществлять судебное преследо­вание некᴏᴛᴏᴩых лиц, названных поименно, виновных в совер­шении какого-либо международного преступления.

В отношении применимого права юрисдикция Международ­ного уголовного суда ограничена следующими преступлениями: геноцид, военные преступления, в т.ч. и в ходе вооружен­ных конфликтов немеждународного характера, агрессия, престу­пления против человечности. Причем последние подпадают под юрисдикцию Суда исключительно в том случае, если они совершены в рамках широкомасштабных или систематических нападений на гражданских лиц. Статут подробно описывает случаи, когда Суд должен признать дело не подлежащим его юрисдикции, опреде­ляет применимое право, содержит общие принципы международ­ного уголовного права, устанавливает организационную структу­ру Суда, регламентирует порядок и процедуру расследования и уголовного преследования, судебного разбирательства, пере­смотра и обжалования приговоров, порядок решения вопросов об относимости и допустимости доказательств, устанавливает виды наказаний (лишения ϲʙᴏбоды на срок до 30 лет, пожизненного заключения), порядок их исполнения, решает вопросы междуна­родного сотрудничества и судебной помощи.

В отличие от уставов международных трибуналов ad hoc, Ста­тут Международного уголовного суда содержит ст. 21, опреде­ляющую в общем плане применимое Судом право. Это, прежде все­го, документы, кᴏᴛᴏᴩые предстоит принять в его развитие Статута Международного уголовного суда - Элементы преступлений и Пра­вила процедуры и доказывания. В ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих случаях Суд применяет международные договоры, принципы и нормы междуна-

родного права, среди кᴏᴛᴏᴩых особо выделяются общепризнанные принципы международного права вооруженных конфликтов.

Лишь в случае невозможности применения вышеперечисленных источников Суд применяет принципы права, общие для правовых систем мира. При ϶ᴛᴏм особо выделяется законодательство госу­дарств, кᴏᴛᴏᴩые при обычных обстоятельствах осуществляли бы юрисдикцию в отношении данного преступления. Для того ɥᴛᴏбы сделать практику применения национальных источников единооб­разной, Статут обусловливает их применение ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙием данных принципов Статуту и другим международно-правовым нормам.

Автор отмечает, что впервые в международной практике, пре­дусмотрена возможность применять принципы и нормы права в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с тем, как они были истолкованы в его предыдущих решениях. Это также позволит в условиях недостаточности источ­ников регулирования обеспечить единообразие практики Суда.

Автор полагает, что применимое право Международного уго­ловного суда состоит по сути в том, что Суд применяет, во-первых, Статут Международного уголовного суда, Правила процедуры и доказывания, во-вторых, международные договоры, принципы и нормы международного права, включая общепризнанные прин­ципы международного права, специальные принципы междуна­родного уголовного права. Суд также может применять общие принципы права, взятые им из национальных законов правовых систем мира, включая, ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙенно, национальные законы го­сударств, кᴏᴛᴏᴩые при обычных обстоятельствах осуществляли бы юрисдикцию в отношении конкретного преступления, при условии, что данные принципы не будут несовместимыми со Ста­тутом Международного уголовного суда, с международным пра­вом и международно-признанными нормами и стандартами. Ме­ждународный уголовный суд может применять принципы и нор­мы права в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с тем, как они были истолкованы в его предыдущих решениях. Применение и толкование права должно ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙовать международно-признанным правам человека и не допускать никакого неблагоприятного проведения различия по таким признакам, как возраст, раса, цвет кожи, язык, религия или вероисповедание, политические или иные убеждения, нацио­нальное, этническое или социальное происхождение, имущест­венное, сословное или иное положение.

В 1918 г. состоявшаяся в Риме Дипломатическая конференция под эгидой ООН приняла Римский статут МУС (далее - Суд). Суд был учрежден как постоянный орган, обладающий юрисдикцией в отношении лиц, ответственных за самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества. При этом речь идет только о тех преступлениях, которые перечислены в Статуте . МУС не подменяет уголовные суды государств (принцип дополняемости) . Суд является самостоятельным м/н органом. Он обладает м/н Псубъектностью. Юрисдикция Суда ограничена такими преступлениями как геноцид, преступления против человечности, военные преступления и агрессия.

МУС осуществляет свою юрисдикцию, если: а) ситуация, при которой были совершены одно или несколько преступлений, передается Прокурору государством-участником; б) Прокурор начал расследование по собственной инициативе.

Иммунитет должностных лиц, принадлежащий им в силу НП или МП, не может быть препятствием для привлечения их к уг ответственности.

Применимое право (ст. 21). Суд применяет: во1, свой Статут, Элементы преступлений, Правила процедуры и доказывания (последние 2 документа подлежат подготовке к принятию); во2, где это уместно, применимые договоры , а также принципы и нормы МП.

Организация Суда . В состав Суда входят следующие органы: Президиум, Апелляционное отделение, Судебное отделение, Отделение предварительного производства, Канцелярия Прокурора и Секретариат. Всего в Суде 18 судей . Избираются они государствами - участниками Статута сроком на 9 лет и не могут быть переизбраны на новый срок. Председатель и два вице-председателя избираются судьями сроком на 3 года, они образуют Президиум Суда, который осуществляет управление делами Суда. Апелляционное отделение состоит из председателя Суда и 4 других судей. Судебное отделение и Отделение предварительного производства состоят из 6 судей каждое. Судебные функции Суда осуществляются в каждом отделении палатами , Апелляционная палата состоит из всех судей Апелляционного отделения. Функции Судебной палаты осуществляются 3 судьями, а Палаты предварительного производства - 3 или даже 1 судьей. Независимым органом в составе Суда является Канцелярия Прокурора , несущая ответственность за осуществление уголовного преследования. ПРОКУРОР и его заместители избираются не Судом, а непосредственно Гми - участниками Статута сроком на 9 лет . Секретариат осуществляет административные функции. Судьи, прокурор и его заместители, секретарь Суда при исполнении своих обязанностей пользуются дипломатическим иммунитетом .

Расследование и уголовное преследование . Решение о начале расследования принимается Прокурором. После начала расследования Палата предварительного производства по запросу Прокурора выдает ордер на арест, предварительно убедившись, что для этого имеются достаточные основания.

Судебное разбирательство . Презумпция невиновности. Бремя доказывания вины лежит на Прокуроре (ст. 66). В целях компенсации потерпевшим или их семьям Ассамблея Г-участников учреждает Целевой фонд. Суд может назначить одно из следующих НАКАЗАНИЙ: а) лишение свободы до 30 лет или б) пожизненное заключение в случае особо тяжких преступлений и с учетом личности осужденного. Дополнительно может быть принято решение о наложении штрафа.

Обжалование и пересмотр . Решение Судебной палаты об оправдании или суждении может быть обжаловано в Апелляционной палате Прокурором по следующим основаниям: процессуальная ошибка, ошибка в факте, ошибка в праве.

Международное сотрудничество и судебная помощь .

Исполнение. Наказание в виде лишения свободы отбывается в Г, определенном Судом из списка Г, выразивших готовность принимать осужденных .

Для наблюдения за административной деятельностью Президиума, Прокурора и Секретаря, а также для решения иных вопросов учреждается Ассамблея Г-участников .

Проблемы Суда: ведущие державы не ратифицировали статут (США, РФ, Китай). Нет установленных правил, регламентов для работы суда. Отбывание наказаний – в каком Г, нет опыта и практики, какие должны быть условия содержания. Уважение к суду пока не появилось, Г не уверены в его объективности.

Перспективы развития: 3 дела проходят предварительное рассмотрение. 2004 год – первое дело о преступлениях в Конго (сам МУС инициировал рассмотрение).

Экстрадиция и потом выдача. 60 Г должны ратифицировать Статут, с тем чтобы Суд начал функционировать. Некоторые Г голосовали против Статута: 7 Г проголосовали против Статута в порядке не заносимого в отчет о заседании голосования; это было сделано для того, чтобы эти страны не были зарегистрированы. 3 Г - Китай, США и Израиль - изложили причины, по которым они голосовали против. Китай счел, что полномочие, предоставленное Палате предварительного производства и связанное с утверждением ходатайств прокурора, было недостаточным и что Статут следовало принимать консенсусом, а не голосованием. Основное возражение США касалось концепции юрисдикции и ее применения по отношению к Г-неучастникам . Они также заявили, что в Статуте должна быть признана роль Совета Безоп-ти в определении совершения акта агрессии. Израиль заявил, что он не понимает, почему перемещение населения на оккупированную территорию было включено в перечень военных преступлений.

Что еще необходимо сделать до того, как Суд начнет функционировать: В начале 1999 года Подготовительная комиссия приступила к подготовке предложений о практической организации вступления в силу Статута, после того как его ратифицируют 60 Г, и учреждения Суда. Комиссия займется такими?, как элементы преступлений, правила процедуры и доказывания и регламент Суда. Все эти документы являются чрезвычайно важными для реального применения Статута и его реализации на практике. Комиссия также будет участвовать в процессе непосредственного открытия Суда. Подготовительная комиссия открыта для участия всех Г, даже тех, которые не подписали Статут. К Ген секретарю была обращена просьба обеспечить Комиссию необходимыми ресурсами при условии одобрения Ген Ассамблеей.

47. Международное сотрудничество государств в борьбе с преступностью. Преступления международного характера (новые направления сотрудничества).

Уровни сотрудничества : универсальный (м/н Д, конвенции: Интерпол); региональный (Европол); двусторонний (мало, СНГ – по вопросам сотрудничества по уголовным, гражданским и семейным делам).

ПМХ -деяние, предусм-е м/н соглаш-м, кот посяг-т на норм-е отнош-я м/у Г, наносят ущерб мирному сотруд-ву в разл-х обл-х отнош-й и наказ-ся согласно нормам нац-го уг зак-ва в соотв-и с этими Д. виды Прест-я против: П и свобод личности -торг нищими и детьми, пиратство; здоровья и общй нравственности- порнография, незак-й оборот нарк ср-в; стабильности м/н отнош-й; экон-е преступл- подделка метал денег; посяг-ва на культ-е наследие народов.

Конв 1949 г. О борьбе с торг-й людьми и экспл-й проституц-й 3и лицами+ закл-й протокол к ней. Относится: сводничество (склонение или совр-е в целях прост-и др лица с его согласия); экспл-я проституции др лица даже с его согл; содерж-е дома терпимости, управл-е или сознат-е финансир дома терпим-ти; сдача в аренду, снятие здания/р места, призн-е что они б исп-мы в целях простит-и 3и лицами; покуш-е/пригот-е к сов-ю данных прест-й; соуч-е.

Одним из основных механизмов разрешения конфликтов и поддержания социального мира является эффективно функционирующая система уголовного правосудия, в частности ее три основных элемента – суды, правоохранительные органы и исправительные учреждения.

Не вызывает сомнения, что одно из эффективных средств борьбы против международных преступлений - предание виновных национальным судам. Д.Б. Левин указывает, например, что в принципе вопросы о таких преступлениях как геноцид и военные преступления, составы которых определены в Женевских конвенциях 1949 г., могут рассматриваться национальными судебными инстанциями .

Статья VI Конвенции о геноциде предусматривает, что лица, обвиняемые в совершении подобных актов, должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого они были совершены. Этот же принцип зафиксирован и в Женевских конвенциях. Статья 146 Конвенции о защите гражданского населения во время войны устанавливает, что каждая Высокая Договаривающаяся сторона обязуется разыскивать лиц, обвиняемых в том, что они совершили или приказали совершить то или иное из упомянутых в Конвенции серьезных нарушений, и предавать их своему суду .

При этом возникают два вопроса: на каких лиц распространяется юрисдикция таких судов и какое право они применяют?

В современном международном праве все больше утверждается принцип универсального преследования лиц, виновных в международных преступлениях.

А.И. Полторак, обращаясь к практике Нюрнбергского трибунала, писал, что международный характер суда определяется не применяемым правом и не тем фактом, что он был создан на основе международного соглашения, а одобрением Устава и Трибунала международным сообществом. С ним согласны и некоторые западные юристы.

Однако не следует забывать, что Нюрнбергский процесс "был первым в истории примером международного суда за преступления против мира и человечества" и что поэтому со стороны международного сообщества государств естественно и даже необходимо было выразить поддержку и одобрение его решениям. С тех пор нормы международного права, касающиеся пресечения международных преступлений, получили большее развитие, принят ряд соответствующих конвенций, Нюрнбергские принципы стали частью современного общего международного уголовного права . В нынешних условиях вряд ли необходимо каждый раз выяснять мнение международного сообщества в случае их применения на практике. Как отмечает Г. Шварценбергер, оценивая резолюцию Генеральной Ассамблеи от 11 декабря 1946 г., подтвердившую международно-правовой характер Нюрнбергских принципов, "главное юридическое значение этой резолюции может быть усмотрено в том, что в будущем любой член Организации Объединенных Наций будет лишен возможности ставить под сомнение действительность этих принципов как норм международного права" . Понятно, что юрисдикция суда и применяемое судом право в отношении лиц, виновных в международных преступлениях, являются до определенной степени производными от одобрения Нюрнбергских принципов. Однако вряд ли это должно умалять самостоятельное значение состава суда и его процедуры.

По нашему мнению, характер судебной процедуры определяет общественная опасность совершенных преступлений. Чем выше ущерб, нанесенный ими международному сообществу, тем больше потребность в том, чтобы судебное разбирательство носило межнациональный, представительный характер. Обычные военные преступления могут, как правило, преследоваться в рамках национальных систем, в то время как наказание главных военных преступников, лиц, совершивших особенно тяжкие преступления, следовало бы осуществлять международным судебным органам, как это было в Нюрнберге и Токио . Такие органы, состоящие из представителей не одной, а нескольких стран, а желательно и разных правовых систем, могут способствовать лучшему отправлению правосудия на основе общепризнанных принципов права и фактов .

Определенные черты международного характера носил народно-революционный трибунал в Пномпене, судивший в августе 1979 г. клику Пол Пота -Иенг Сари, так как, в частности, в качестве защитников и свидетелей в нем приняли участие иностранные юристы (Кубы, США и Японии).

Юрисдикция трибунала соответствовала требованиям международного права. Уже в Нюрнберге гитлеровских главарей судили за преступления против народов не только других стран, но и собственной страны. Статья VI Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него постановляет, что обвиняемые в совершении геноцида лица должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого совершено это деяние. В Принципах международного сотрудничества, касающихся обнаружения, ареста, выдачи и наказания лиц, виновных в военных преступлениях против человечества, подчеркивается, что каждое государство обладает правом судить своих собственных граждан за военные преступления или преступления против человечества. Лица, в отношении которых имеются доказательства в совершении таких преступлений, подлежат привлечению к уголовной ответственности и наказанию, как общее правило, в странах, где они совершили эти преступления. Наконец, признанной нормой международного уголовного права, нашедшей свое выражение в ряде документов, стало положение о том, что лица, виновные в международных преступлениях, подлежат наказанию и не освобождаются от ответственности независимо от того, являются ли они ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами (принцип III Нюрнбергских принципов, ст. IV Конвенции о геноциде).

Что касается применяемого права, то трибунал в Пномпене, наряду с Конвенцией о геноциде, также ссылался на национальный декрет-закон № 1 от 15 июля 1979 г., где конкретизировано определение актов геноцида, содержащихся в Конвенции.

В истории юридической науки известны многочисленные случаи, когда выдвигались проекты создания международных трибуналов , которые должны были бы функционировать на основе кодексов, аналогичных национальным уголовным кодексам и содержащих более или менее всеобъемлющий перечень международных преступлений. Кодификаторы часто включали в них не только международные преступления, обладающие повышенной степенью общественной опасности, но и менее значительные преступления, такие как торговля наркотиками, фальшивомонетничество. Касаясь вопроса о заключении международных конвенций в отношении подобных преступлений, М.О. Хадсон писал: "Однако применение наказания такие договоры неизменно предоставляют самим государствам, которые при этом руководствуются своими собственными уголовными законами. Какова бы ни была форма этих договоров, их действие заключается лишь в том, что они возлагают на государства известные обязательства в отношении содержания и применения их внутреннего права. Указанные договоры непосредственно не могут быть применены к отдельным лицам, и их воздействие на поведение отдельного лица зависит от выполнения каждым государством его договорных обязательств - путем включения соответствующих законоположений во внутригосударственное право или каким-либо иным образом" .

Международное право со времени второй мировой войны сделало большой шаг вперед в своем развитии. В нем утвердились принципы универсальности наказания за международные преступления и неприменимости к ним срока давности , что создает условия для создания международных судебных органов. Ведь если национальному суду могут предаваться лица независимо от принятых ранее принципов судебной юрисдикции государств и ничто не мешает такому суду применять международное право, устанавливая за совершенные международные преступления конкретные санкции, то международный суд имеет право на существование. Конечно, условием его создания (или создания судов ad hoc) должно быть согласие большинства государств, что несомненно содействовало бы борьбе с международными преступлениями.

Статья V Международной конвенции о пресечении преступления апартеида и наказании за него также устанавливает, что любые виновные в актах апартеида лица могут предаваться компетентному суду любого государства - участника Конвенции, которое может привлечь обвиняемого к ответственности.

Ответственности за международные преступления подлежат также лица, независимо от того, участвуют ли государства, гражданами которых они являются, в соответствующих конвенциях. Юридически эта норма основана на том, что преступность этих действий признана международным сообществом и нормы, направленные на борьбу с ними, – императивные нормы международного права.

Что же касается применяемого права, то Женевские конвенции налагают на государства-участников обязанность ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективного уголовного наказания военных преступников. Многие государства мира применяли такое законодательство. Ряд норм имеется в уголовном кодексе РФ, например наказание за мародерство, насилие над населением в районе военных действий, дурное обращение с военнопленными, незаконное ношение знаков Красного Креста и Полумесяца и злоупотребление ими.

Нельзя не учитывать также стремление создавать квазисудебные органы, которые, например, функционируют в рамках Комиссии по правам человека. Они собирают материалы о тяжких преступных нарушениях таких прав, составляют списки виновных в них лиц.

В общем, эта проблема гораздо сложнее, чем ее представляют многие из тех, кто предлагает различные проекты создания международных судебных органов, нередко смешивая при этом следственные комиссии (комитеты), собирающие материалы, но не имеющие права никого признавать виновным в совершении преступлений, и суды, функции которых совершенно иные. Немало всяких международных "следственных" и иных комиссий любят именовать себя трибуналами (судами), по существу дискредитируя саму идею подлинных международных судов.

Ситуация в Югославии поставила вопрос о создании международного уголовного трибунала. Кроме специального решения Совета Безопасности № 780 (1992), мы имеем решения Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и Московского совещания по ситуации в Боснии, Герцеговине и Хорватии. На нем был представлен доклад о жестоком обращении с безоружным гражданским населением на территории бывшей Югославии .

В докладе был предложен проект конвенции о создании международного трибунала ad hoc, который должен рассматривать военные преступления и преступления против человечности, совершенные на территории бывшей Югославии. Однако этот вопрос был осложнен целым рядом обстоятельств. Поскольку речь шла о международном договоре, то для придания Международному уголовному трибуналу соответствующей компетенции необходимо было явно выраженное согласие государств. Обеспечение нужного количества актов ратификаций могло занять много времени и существенно отсрочить процесс учреждения органа, необходимость создания которого для мирового сообщества стояла очень остро. В связи с этим Совет Безопасности ООН, признав факт совершения массовых зверств и жестокостей в бывшей Югославии, в частности в Республике Боснии и Герцеговине, как представляющий собой угрозу для международного мира и безопасности, в порядке осуществления своих полномочий согласно Главе VII Устава ООН принял 25 мая 1993 г. резолюцию 827 (1993) об учреждении Международного уголовного трибунала на основе Статута.

Статут Международного уголовного трибунала состоит из 34 статей.

Согласно ст. 1, Международный трибунал наделялся компетенцией осуществлять судебное преследование лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г. В порядке применения этой общей компетенции Международный трибунал согласно ст. 2 Статута наделялся компетенцией судебного преследования лиц, нарушающих положения Женевских конвенций 1949 г. своими действиями или приказами о совершении следующих актов: а) преднамеренное убийство; Ь) пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты;

c) преднамеренное причинение тяжких страданий или серьезного ущерба физическому состоянию личности или ее здоровью;

d) незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью; е) факт принуждения военнопленного или гражданского лица служить в вооруженных силах вражеской державы; f) факт лишения военнопленного или гражданского лица его права на беспристрастное и справедливое правосудие; g) высылка или незаконное перемещение лиц гражданского населения или незаконное их задержание; h) взятие в заложники гражданского населения.

В продолжение осуществления своей общей компетенции Международный трибунал в соответствии со ст. 3 Статута наделялся компетенцией предпринимать судебное преследование лиц, ответственных за нарушение законов и обычаев войны. Эти нарушения включают в себя, в частности: а) применение токсичного оружия или других видов оружия, направленных на причинение излишних страданий; Ь) бессмысленное разрушение городов или деревень или их разорение, не оправданное военной необходимостью; с) атака или бомбардировка, вне зависимости от применяемых средств, ничем не защищенных городов, сел, населения или зданий; d) продуманный захват, разрушение или повреждение исторических памятников, произведений искусства или мест отправления религиозных культов, которые составляют культурное или духовное наследие народов; е) акты кражи, грабежа или незаконного присвоения культурных ценностей.

Учитывая особую тяжесть такого международного преступления как геноцид, Совет Безопасности включил в Статут Международного трибунала ст. 4, которая предоставляла возможность судебного преследования лиц, ответственных за акты геноцида. Применительно к международному преступлению геноцида имеется серьезный международно-правовой документ - Конвенция 1948 г. о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Статут Международного трибунала, переняв в своем тексте конвенционное определение преступления геноцида, подтвердил и развил принцип международного права, в соответствии с которым предусматривается уголовная ответственность лиц, совершивших преступления геноцида.

Значительное место в общем перечне международных преступлений занимают преступления против человечности. Принимая во внимание всю серьезность данного вида нарушений международного гуманитарного права, Совет Безопасности ООН счел необходимым выделить эту категорию правонарушений (наравне с серьезными нарушениями Женевских конвенций 1949 г., нарушениями законов и обычаев войны, а также преступлением геноцида) в отдельную статью. В ст. 5 Статута упоминаются следующие серьезные нарушения международного гуманитарного права: а) убийства; Ь) истребление; с) порабощение; d) ссылка; е) заключение под стражу; О пытки; g) изнасилование; h) преследование по политическим, расовым и религиозным мотивам.

Появление в Статуте Международного трибунала нормы об уголовной ответственности индивидов обусловлено факторами практического и научного порядка. Впервые после своего создания ООН пошла на такую специальную меру как учреждение Международного трибунала и судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права. Включение в Статут уже созданного и действующего Международного трибунала нормы об уголовной ответственности подтверждает практическую значимость указанной нормы для обеспечения неотвратимости наказания.

В том, что касается научной стороны вопроса, следует обратить внимание на следующую важную особенность документа. Во-первых, Статут не допускает каких-либо исключений из круга уголовной ответственности в зависимости от должностного положения конкретного лица. Официальный статус обвиняемого, будь он в качестве главы государства или правительства, или высокого по рангу должностного лица, не освобождает его от уголовной ответственности и не может служить основанием для смягчения меры наказания. Во-вторых, Статут не допускает исключений для руководящего состава в отношении актов серьезных нарушений международного гуманитарного права, совершенных лицами подчиненного состава, когда руководитель знал или должен был знать о предпринятых актах своего подчиненного и не осуществил никаких действий для их предотвращения. В-третьих, Статут не допускает каких-либо исключений из сферы уголовной ответственности для лиц подчиненного состава по причине совершения ими преступных актов по приказу правительства или высокого должностного лица.

Указанные положения Статута Международного трибунала, касающиеся конкретного применения международно-правовой нормы об уголовной ответственности индивидов за совершенные серьезные нарушения международного гуманитарного права, можно правомерно расценивать как вклад в совершенствование современного международного права в целом и международного уголовного права в частности.

Норма международного права, предусматривающая уголовную ответственность лиц, виновных в совершении международных преступлений, предусматривает судебное преследование указанных лиц и в конечном итоге соответствующее их наказание. Статут Международного трибунала в ст. 24 предусматривает процедуру вынесения судом надлежащего наказания. Форма наказания ограничивается тюремным заключением, а суд при вынесении приговора руководствуется общим перечнем наказаний в форме тюремного заключения, применяемых судами бывшей Югославии. Статут Международного трибунала, в отличие от практики Нюрнбергского Международного трибунала и уголовного права самой бывшей Югославии, принял аболиционистскую политику.

Процедурные аспекты исполнения наказания регулируются постановлениями ст. 27 Статута Международного трибунала. Согласно этой статье предусматривается, что исполнение наказания в форме соответствующего тюремного заключения осуществляется на территории государства, каждый раз назначаемого самим Международным трибуналом на основе перечня государств, заявивших Совету Безопасности ООН о своей готовности принять данное конкретное лицо. Сам процесс отбывания заключения осуществляется под контролем Международного трибунала согласно национальным законам соответствующего государства.

Местопребывание Международного трибунала, так же как и местопребывание Международного суда, устанавливалось в Гааге (ст. 31 Статута). Определение местопребывания Международного трибунала обусловлено заключением между ООН и Нидерландами соответствующих соглашений, применяемых для Совета Безопасности. В зависимости от конкретного случая Международный трибунал может заседать в другом месте, когда он посчитает это необходимым для эффективного осуществления своих функций.

В науке международного права уже высказаны положительные отклики на принятый на основе резолюции 827 Советом Безопасности ООН Статут Международного уголовного трибунала. Достаточно в связи с этим упомянуть, например, работы американских юристов, профессора Дж. О"Брайена и профессора Т. Мерона . Действительно, принятие Статута Международного трибунала может послужить предостережением в отношении будущих нарушений и придать новую силу той части международного уголовного права, которая применяется по отношению к нарушениям международного гуманитарного права. Эти достижения столь же наглядны, сколь и очевидны.

Отношение к нарушениям международного гуманитарного права как к фактору, составляющему угрозу миру, создает важный юридический прецедент. Учреждение Международного трибунала свидетельствует о готовности ООН обеспечивать всеми имеющимися в ее распоряжении средствами верховенство права и служит залогом решительных и эффективных мер против любых нарушений международного гуманитарного права.

Важнейший практический опыт деятельности Трибунала по бывшей Югославии, нашедший свое отражение в четырех представленных Генеральной Ассамблеей ежегодных (с 1993 г.) докладах, получил свое дальнейшее развитие в деятельности Трибунала по Руанде. Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенных на территориях Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территориях соседних государств в период с 1 января по 31 декабря 1994 г., был учрежден 8 ноября 1994 г. резолюцией 995(1994) Совета Безопасности. Резолюцией 977(1995) Совет постановил, что местопребыванием Трибунала будет Аруша, Объединенная Республика Танзания.

Международный трибунал по бывшей Югославии и Международный уголовный трибунал по Руанде, будучи созданы согласно соответствующим резолюциям Совета Безопасности, стали результатом политического решения в рамках.Совета Безопасности. Применительно к конкретному случаю это был действительно единственно возможный путь обеспечения быстрого и адекватного реагирования на создавшуюся ситуацию. Оба учрежденных по решению Совета Безопасности Международных трибунала касались сугубо одного вопроса и, разумеется, не были рассчитаны на отправление международного правосудия на универсальной и постоянной основе. Таким органом призван был стать Международный уголовный суд. Универсальность, постоянство и беспристрастность его деятельности достигались посредством двух представительных (по степени участия членов мирового сообщества) международно-правовых актов: конвенции и Устава. В дополнение к национальному законодательству Международный уголовный суд обеспечивал на основе признанной за ним неотъемлемой юрисдикции неотвратимость наказания в масштабе всего международного сообщества. Четкость и определенность предметной юрисдикции суда поддерживались согласованностью между Кодексом преступлений против мира и безопасности человечества и Уставом (в том, что касается перечня преступлений, подпадающих под юрисдикцию суда). Общим критерием здесь является признание данных преступлений со стороны большинства государств как преступлений по международному праву.

Опыт работы специальных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде позволяет четко определить роль Совета Безопасности в механизме задействования и тем самым исключить вмешательство в процесс независимого функционирования суда. Согласно ст. 24 Устава ООН Совет Безопасности несет основную ответственность за поддержание международного мира и безопасности. Учреждение Международного уголовного суда не может изменить сути этой статьи. В рамках своих полномочий по поддержанию международного мира и безопасности Совет Безопасности доводит до сведения суда ту или иную ситуацию. Прокурор, основываясь на опыте Трибунала по бывшей Югославии (ст. 18 Устава) и Трибунала по Руанде (ст. 17 Устава) выносит решение о возбуждении уголовного преследования. Таким образом, сохраняя свою независимость по отношению к Совету Безопасности, суд гарантирует полное соблюдение принципа законности на всех этапах производства.

Избрание (назначение) членов Международного уголовного суда (так же, как и членов Международного суда) призвано строго следовать правилу, предписывающему соблюдение принципа справедливого географического представительства и обеспечение представления в составе суда основных судебных систем. Подтверждая принцип выборности, зарекомендовавший себя должным образом в практике Международного суда, Международный уголовный суд свидетельствует о своей тесной связи с Организацией Объединенных Наций и готовности через обеспечение неотвратимости наказания содействовать главной цели организации: предотвращению и устранению угрозы безопасности человечества и подавлению актов агрессии или других нарушений мира.

Левин Д. Б. Ответственность государств в современном международном праве. М., 1966. С. 48.

Женевские конвенции о защите жертв войны. М., 1969, С. 224 - 225.

Рыбаков Ю.М. Агрессия - тягчайшее международное преступление. М., 1980. С. 185.

Броунли Я. Международное право. М., 1977. Книга вторая. С. 255

Schwarzenberger J. The frontieres in international law. L., 1985. P. 10.

В настоящее время группой ученых из Международной ассоциации уголовного права под руководством Ш. Бассиони в ООН также представлен проект Устава Международного уголовного суда.

Кстати, это может быть и не постоянный уголовный суд, а суды, создаваемые по согласию между государствами ad hoc.

См., например: Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд. М., 1994; Bassionni M.Ch. Draft Statute International Tribunal P., 1993

Хадсон М. Международные суды в прошлом и будущем М., 1947 С. 243

См.: Van Den Wijngaert Ch. War crimes, crimes against humanity, and statutory limitations // International Criminal Law Enforcement. N. Y., 1987 Vol. Ill P. 89-96.

Proposal for an International War Crimes Tribunal for former Jugoslavia. Geneva, 1993. 9. II.

O"Brien J.C. The International Tribunal for Violations of International Humanitarian Law in the Former Yugoslavia //American Journal of International Law. 1993. Vol. 87. N. 3. P. 639.

Meron T. War crimes in Yugoslavia and the Development of International Law //American Journal of International Law. 1994. Vol. 88. N 1. P. 78-88.