Оспаривание договора при его агрессивном воздействии. Недействительные сделки по новым правилам: что изменится в практике корпоративных отношений? Какие сделки можно оспорить

Одним из источников возникновения прав и обязанностей в гражданском праве являются сделки - действия субъектов по установлению, изменению или прекращению взаимоотношений. Достижение стабильности в гражданском обороте, защита интересов его участников, обеспечиваются правилами, подробно регламентирующими порядок и условия заключения сделок, но в то же время оставляющими субъектам отношений свободу в установлении условий сотрудничества. Несоблюдение этих норм, приводит к порокам сделок, служит основанием для их оспаривания.

Недействительность

Недействительность сделки значит, что, с точки зрения закона, действия ее сторон не порождают гражданских прав, не возлагают обязанностей. Конечно, объективная действительность не меняется, фактически договор заключен, возможно даже уже исполнен, но юридически все эти действия не имеют никакого значения, с точки зрения права, положение сторон не изменилось, следовательно, фактические обстоятельства должны быть возвращены в первоначальное состояние.

Пороки в форме, содержании, целях договора, служащие основаниями для признания ее недействительной устанавливаются только законом. В зависимости от порядка установления факта порочности действий субъектов действия разделяют на ничтожные и оспоримые. Первые недействительны сами по себе, поскольку наличествуют основания, делающие их таковыми. Недействительность вторых устанавливается судом. В решении по иску об оспаривании ничтожного договора суд только констатирует факт ничтожности и применяет последствия недействительности. Рассматривая требования о признании действий недействительными по основаниям оспоримости, судья рассматривает обстоятельства и признает ее недействительной.

Общим последствием недействительности действий, относящимся как к оспоримым, так и к ничтожным договорам, является возврат каждому из контрагентов всего полученного в результате его исполнения - двусторонняя реституция. Если такой возврат невозможен, должен быть передан денежный эквивалент.

Право оспаривать

Оспаривать договор могут его стороны. Иные лица вправе предъявлять иски о недействительности сделки, только в случаях предусмотренным законом. Как стороны, так и иные лица, могут оспаривать действия только при наличии охраняемого законом интереса, нарушенного договором.

Поведение стороны договора или иного лица может послужить причиной отказа в удовлетворении требований о признании договора недействительным. Действия, свидетельствующие о намерении сохранить силу договоренностей, лишают сторону возможности оспаривать договор по основанию, о котором она знала во время их совершения.

Таким образом лицо, имеющее право оспаривать действия, должно соответствовать следующим критериям:

входить в круг лиц, уполномоченных законом оспаривать действие;
действовать добросовестно;
иметь действительный интерес в оспаривании договора.

Основания оспаривания

Нарушение закона

Действия сторон должны соответствовать нормам права (см. ст. 168 ГК РФ). Нарушение обязательных требований правового акта при заключении договора приводит к его оспоримости, является основанием для установления недействительности. В случае когда в результате совершения действий были нарушены общественные интересы или конкретных третьих лиц, договор является ничтожным.

Покушение на правопорядок или нравственность

Ничтожными являются действия, непросто нарушающие требования закона, но заведомо, очевидно посягающие на основы общественных отношений. Все полученной сторонами таких договоров изымается в бюджет страны (см. ст. 169 ГК РФ).

Примерами таких сделок являются:

действия, целью которых является незаконный оборот (производство, хранение, реализация) товаров, исключенных или лимитированных в гражданском обороте;
действия, целью которых является изготовление, распространение книжных изданий и иной печатной, видео-, аудиопродукции, экстремистского характера;
действия, связанные с производством или оборотом поддельных документов, финансовых инструментов.

Мнимые и притворные

Любое действие совершается с определенной целью, отвечающей конкретным имущественным или иным интересам сторон, должно порождать соответствующие права и обязанности. Мнимость действий, то есть отсутствие конкретных прав и обязанностей, вытекающих из сотрудничества контрагентов - основание для признания договора ничтожным (ст. 170 ГК РФ).

Ничтожны договоренности сторон, прикрывающие собой другую сделку, например, притворные договоры, заключаемые с целью «минимизации» налогообложения.

Особенно часто такие действия совершаются между коммерческими компаниями, фирмами. Судебная и правоприменительная практика сформировала следующие критерии, позволяющие отнести договор к притворным:

несоответствие договорной стоимости имущества рыночной;
дарение между субъектами коммерческих отношений;
ярко выраженная аффилированность сторон сделки.

Правоспособность и дееспособность

Одними из принципов гражданского права являются институты правоспособности и дееспособности, обуславливающие возможности конкретного субъекта правоотношений совершать сделки, осуществлять права, исполнять обязанности. Договоры, исполненные недееспособными лицами, заключенные с превышением пределов правоспособности организации, являются недействительными.

Психически нездоровый человек, признанный недееспособным, не может совершать сделки лично. Такие сделки ничтожны (см. ст. 171 ГК РФ). По заявлению опекуна, сделка может быть признана действительной, если совершена к выгоде больного. Такие же последствия предусмотрены для сделок, совершенных лицом, дееспособность которого ограничена (см. ст. 176 ГК РФ), а также гражданином, который неспособен давать отчет своим действиям (см. ст. 177 ГК РФ).

Сделки, исполненные малолетними, за исключением незначительных бытовых, являются ничтожными. Молодые люди старше 14 и младше 18 лет могут вступать в сделки при наличии письменного согласия родителей или иных представителей по закону, отсутствие такого согласия дает таким представителям право оспаривать сделку (см. ст. 175 ГК РФ).

Правоспособность юридического лица может быть ограничена его учредительными документами. Учредители. Участники такой организации вправе оспаривать сделки, вступающие в противоречие с целями ее деятельности (см. ст. 173 ГК РФ).

Полномочия совершения сделки

Юридические лица осуществляют обязанности и приобретают права через свой административный аппарат и работников. Уполномоченных учредительными документами или доверенностью на совершение сделок. Превышение полномочий, нарушение интересов представляемой организации, служат основанием для оспаривания сделок (см. ст. 174 ГК РФ).

В некоторых случаях для заключения сделки недостаточно волеизъявления ее стороны, требуется согласие стороннего лица. Сделки, совершенные без такого согласия, могут быть оспорены в суде по иску лица, не давшего своего одобрения (см. ст. 173.1 ГК РФ).

Нарушение запретов в отношении имущества

Если распоряжение определенным имуществом ограничено законом, любая сделка с таким имуществом ничтожна (см. ст. 174.1 ГК РФ).

Обстоятельства совершения сделки

Немаловажное значение на действительность сделки оказывают обстоятельства ее совершения, причины по которым сторона приняла решение заключить договор.

Введение стороны в заблуждение (см. ст. 178 ГК РФ), понуждение к заключению договора, выразившееся в угрозе, непосредственном применении насилия, обмане (см. ст. 179 ГК РФ) дает основание оспаривать сделку.

Оспаривание сделок в процедуре банкротства

Оспаривание сделок, совершенных должником, в процедуре банкротства имеет свои особенности. Лицом, уполномоченным предъявлять такие иски, выступают арбитражный управляющий, кредиторы, учредители (участники). Помимо общих основания признания сделок недействительности (признаки ничтожности или оспоримости) в делах о банкротстве применяется специальные критерии - подозрительность и предпочтение.

Во время банкротства могут быть опротестованы не только гражданско-правовые договоры, но и любые иные действия бывшей администрации банкрота, которые привели к неоправданному снижению размера активов предприятия, например, приказы о выплате дополнительного вознаграждения сотрудникам.

Подозрительные сделки

Основным признаком подозрительных действий должника является необычный характер условий, которые явно хуже, чем условия на которых заключаются аналогичные сделки при сравнимых обстоятельствах (см. п. 1 ст. 61.2 ФЗ-127). Реализация вещей по цене гораздо ниже рыночной явно свидетельствует о намерении администрации или хозяев бизнеса вывести активы, оставит предприятие без средств и имущества. Такие действия напрямую затрагивают интересы кредиторов, следовательно, дают право опротестовать сделку. Все действия, исполненные должником в течение года до обращения в арбитраж с заявлением о несостоятельности и действия, предпринятые после такого обращения, могут быть оспорены как подозрительные. Подозрительные договоры, совершенные в течение трех лет до обращения, могут быть оспорены, если:

совершены без предоставления встречного исполнения (безвозмездно);
после исполнения обязанностей должник продолжал использовать вещь, которая являлась предметом договора;
стороной договора является лицо, заинтересованное в его заключении;
совершены с намерением выдела доли вышедшему участнику;
стоимость сделки превышает 20 % величины активов по балансу (10 % для банков и прочих кредитных организаций);
должник скрывался, прятал имущество, искажал отчетность или утратил документы по своей вине.

Сделки с предпочтением

Признаком сделки, совершенной с предпочтением, является получение кредитором удовлетворения от должника в обход установленного порядка или с нарушением порядка удовлетворения требований (см. п.1 ст. 61.3 ФЗ 127). К таким сделкам закон относит действия должника:

предоставление имущественного обеспечения по обязательствам сторонних лиц перед кредитором банкрота, возникшим до исполнения обеспечительной сделки;
исполнение сделки, изменившей очередность расчетов по долгам, образовавшимся до ее подписания;
удовлетворение требований ранее срока, ущемляющее интересы иных контрагентов, обладающих требованиями, срок которых еще не наступил;
исполнение сделки явилось причиной нарушения порядка очередности расчетов с контрагентами, установленной нормами ФЗ № 127.

По общему правилу сделки, исполненные с предпочтением, могут быть опротестованы, если были заключены в течение месяца до направления в суд требования признать должника банкротом (см. п. 2 ст. 61.3 ФЗ № 127) или после направления. Специальный, более длительный срок установлен для сделок, изменяющих очередность погашения требований кредиторов, поручений, залогов, гарантий, такие деяния могут быть опротестованы, если совершены в течение полугода до обращения в арбитраж.

Нюансы оспаривания действий банкрота

Специальные основания оспаривания не применяются к сделкам, исполненным должником в отношении его наследников, а также о передаче обязанностей и прав в порядке правопреемства. Обжалование указанных сделок возможно только по универсальным критериям, установленным гражданским кодексом.

По критериям подозрительности нельзя опротестовать сделки, исполненные на публичных торгах или в ходе обыкновенной деятельности должника, если цена договора не превышает один процент величины активов компании.

Не считаются нарушением очереди удовлетворения требований платежи в бюджет, погашение задолженности перед органами государственной власти, кредитными организациями, если соблюден порядок расчетов в их очереди.

Право оспаривать

Банкротные дела разрешает арбитражный суд. Обращения об оспаривании действий, должны подаваться в суд, рассматривающий основное требование кредиторов, постановление по ним выносит тот же судья, что рассматривает требование о банкротстве.

С заявлением о недействительности сделок могут выступить:

управляющий, назначенный судом (от имени банкрота либо по настоянию собрания контрагентов);
уполномоченный орган, контрагент, если сумма принадлежащих им требований превышает 10 процентов от общего размера требований к банкроту;
временно назначенная Банком России для руководства финансовой организацией, администрация, с учетом положений п.п. 3-8 ст. 61.9 ФЗ № 127 .

Помимо лица, обратившегося с заявлением об оспаривании действий, в процессе могут принимать участие другие лица, заинтересованные в результате рассмотрения:

сторона договора;
иные кредиторы;
другие лица, интересы которых затронуты сделкой.

Исковая давность

Право на судебную защиту действует в течение срока, установленного законом. Универсальный срок равен трем годам. Для защиты отдельных требований предусмотрены специальные сроки.

В течение этого времени могут быть оспорены ничтожные сделки. Обжалование оспоримых сделок возможно в течение года.

Срок давности для сторон сделки начинается с момента совершения действий. Для иных лиц - с той даты, когда они узнали о сделке.

Сам по себе срок давности не препятствует направлению судебного требования. О несоблюдении срока должен заявить оппонент в споре. Только в этом случае судья применит последствия пропуска срока.

»,
профессор Высшей школы экономики при Правительстве РФ

В новой редакции ГК наблюдается полноценное нашествие эстоппелей (п.2 ст.166, п.5 ст.166, п.3 ст.432, п.5 ст.450.1 ГК и т.п.). Многие из этих новых норм вызывают массу вопросов и сомнений. Я, в частности, считаю ошибочным эстоппель в отношении ничтожных сделок по п.5 ст.166 ГК, а также не вполне точной редакцию п.5 ст.450.1 ГК про эстоппель в отношении отказа от договора. Но особенные сомнения у меня вызывает редакция п.2 ст.431.1 ГК про эстоппель в отношении оспаривания договора.

Напомню, что данная норма гласит:

"Сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, не вправе требовать признания договора недействительным, за исключением случаев признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным статьями 173, 178 и 179 настоящего Кодекса, а также если предоставленное другой стороной исполнение связано с заведомо недобросовестными действиями этой стороны".

1. Положение п.2 комментируемой статьи вызывает некоторое недоумение. По сути, эта норма регулирует применение принципа эстоппель применительно к оспариванию договоров: если сторона приняла исполнение от другой стороны и, не желая осуществлять свое встречное исполнение в целом или в части, пытается оспорить договор, ей должно быть отказано в иске об оспаривании договора. У нас нет сомнений в том, что в целом ряде случаев такое поведение лица, получившего исполнение и оспаривающего договор, недобросовестно и носит непоследовательный и противоречивый характер. Проблема заключается в том, что эстоппель при оспаривании договора с 2013 года установлен в п.2 ст.166 ГК («Сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли»). Это закрепленное в п.2 ст.166 ГК соответствует общепринятому в европейском праве подходу, согласно которому оспаривание сделки (в том числе договора) блокируется, если после того, как возникли основания для оспаривания и начал течь срок давности на оспаривание, управомоченная на оспаривание сторона прямо или косвенно подтверждает (ратифицирует) действительность сделки (ст.3.2.9 Принципов УНИДРУА, ст.II.-7:211 Модельных правил европейского частного права). Единственный нюанс состоит, пожалуй, лишь в том, что положение п.2 ст.166 ГК почему-то прямо не указывает вслед за указанными международными источниками на то, что утрата права на оспаривание имеет место, если прямая или косвенная ратификация происходит уже после того, как начинает течь срок на оспаривание, то есть после момента, когда лицо узнало или должно было знать о наличии оснований для оспаривания. Этот недочет может быть вполне исправлен за счет толкования нормы п.2 ст.166 ГК.

Очевидно, что п.2 ст.433.1 ГК зачем-то выделяет лишь один частный случай общего правила об утрате права на оспаривание договора. В чем логика такого шага? Очевидно, что положение п.2 ст.433.1 ГК никак не может заблокировать применение принципа эстоппель в том виде, как он прописан в п.2 ст.166 ГК, в отношении других форм ратификации, прямо не предусмотренных в п.2 ст.433.1 ГК. Например, если ратификация происходила не в форме принятия исполнения от контрагента, а в форме осуществления собственного полного или частичного исполнения или в форме той или иной переписки, подтверждающей признание договора действующим, такая ратификация влечет утрату права на оспаривание по правилам п.2 ст.166 ГК.

2. Возможно, смысл нового положения п.2 ст.433.1 ГК состоит в том, чтобы просто конкретизировать действие общего правила об эстоппеле при оспаривании сделок, указав на одну из типичных ситуаций его применения (недобросовестное оспаривание договора ответчиком, получившим исполнение от другой стороны без каких-либо возражений и пытающимся оспорить посредством встречного иска договор в ответ на иск контрагента об исполнении). Если так, то удивляет, что законодатель посчитал нужным не просто привести в нормах о договорах один из частных случаев применения общей нормы о сделках, а установить целый ряд специальных условий применения этого общего правила, некоторые из которых достаточно сомнительны.

Во-первых, п.2 ст.433.1 ГК почему-то говорит о том, что оспаривание договора блокируется в описанной в этой норме ситуации только тогда, когда договор связан с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности. Абсолютно непонятно, почему тот же эстоппель не может применяться тогда, когда договор заключен между предпринимателем и непредпринимателем, и при этом договор пытается оспорить именно предприниматель. Также носит спорный характер и такая расширительная интерпретация комментируемой нормы, при которой она будет касаться только случаев оспаривания договора предпринимателем, независимо от того, с кем такой договор заключен. Не вполне ясно, почему закон позволяет себя вести непоследовательно (заключать договор, принимать исполнение по нему от контрагента без возражений, а потом оспаривать договор из-за нежелания осуществлять свое встречное исполнение) непредпринимателю. Такого ограничения общего правила об эстоппеле при оспаривании п.2 ст.166 ГК не содержит. В итоге получается какой-то очевидный абсурд: если ратификация оспоримого договора происходит в форме принятия исполнения, то блокирование права на оспаривание в силу п.2 ст.431.1 ГК происходит только, если договор носит сугубо предпринимательский характер; если же ратификация происходит в форме осуществления своего полного или частичного исполнения, подписания тех или иных дополнительных соглашений к спорному договору или иным образом, то блокирование права на оспаривание в силу п.2 ст.166 ГК происходит, независимо от статуса сторон договора. Идеальным выходом из положения является полное исключение п.2 ст.431.1 из текста ГК. Но de lege lata разумно исходить из того, что в договорах непредпренимиательского характера в случае ратификации договора посредством принятия исполнения утрата права на оспаривание может опираться непосредственно на п.2 ст.166 ГК.

Во-вторых, в п.2 ст.431.1 ГК в отличие от общего правила п.2 ст.166 ГК указывается на то, что принцип эстоппель применительно к праву на оспаривание не работает, если речь идет о таких составах недействительности как совершение сделки юридическим лицом в противоречие с целями его деятельности (ст.173 ГК), заблуждение (ст.178 ГК), а также обман, насилие, угроза или кабальность (ст.179 ГК). Соответственно, тут возникает множество проблем. Из системного толкования п.2 ст.166 ГК и п.2 ст.431.1 ГК может следовать, что, если речь идет об указанных составах недействительности, ратификация оспоримого договора в форме принятия исполнения в силу специальной оговорки в п.2 ст.431.1 ГК не блокирует право на оспаривание, в то время как иная форма ратификации оспоримого договора блокирует право на оспаривание в силу общего правила п.2 ст.166 ГК. Но также можно допустить, что при недействительности сделки по основаниям, указанным в ст.173, 178 и 179 ГК, по задумке законодателя принцип эстоппель в принципе не работает, независимо от формы ратификации.

В целом нет оснований исключать применение принципа эстоппель в отношении, как минимум, ряда из указанных составов недействительности. Если, например, сторона заключала договор в состоянии заблуждения (ст.178 ГК) или столкнулась с тем, что другая сторона не раскрыла ей ту или иную информацию, раскрытие которой требовалось согласно принципу добросовестности (п.2 ст.179 ГК), осознала наличие этих пороков воли и уже после этого приняла исполнение от другой стороны или ратифицировала договор иным образом, а потом пытается оспорить договор, ее поведение явным образом непоследовательно и недобросовестно. Другое дело, если указанные пороки воли продолжали существовать на момент принятия исполнения: например, в этот момент сторона еще не осознала свое заблуждение или не вскрыла обман умолчанием. В таких ситуациях, действительно, принятие исполнение не может блокировать право на оспаривание.

В-третьих, согласно п.2 ст.431.1 ГК если принятое исполнение связано с заведомо недобросовестными действиями стороны, предоставившей исполнение, утрата права на оспаривание в связи с принятием исполнения не происходит. Видимо, речь здесь идет о ситуациях, когда сторона каким-то злонамеренным образом предоставила исполнение и добилась его принятия другой стороны, чтобы лишить последнюю права на последующее оспаривание договора. Этого ограничения нет в общей норме п.2 ст.166 ГК, но оно может быть выведено из общего принципа добросовестности (п.3 ст.1 ГК) и недопустимости извлечения выгода из своего недобросовестного поведения (п.4 ст.1 ГК).

В принципе, мы считаем ошибочным появление в ГК п.2 ст.431.1 ГК, так как эта норма при наличии п.2 ст.166 ГК просто избыточна, а ряд особенностей п.2 ст.431.1 ГК создает неоправданную пестроту в регулировании. Нюансы в применении принципа эстоппель при оспаривании сделки следует прорабатывать на уровне судебной практики путем толкования общей нормы п.2 ст.166 ГК с учетом конкретных обстоятельств и применения принципа добросовестности.

3. Наконец, далеко не всегда оспаривание договора после принятия исполнение от другой стороны является непоследовательным и противоречивым поведение, а такое принятие исполнение – ратификацией, лишающей права на оспаривание. Дело в том, что во многих случаях принятие исполнение происходит независимо от воли соответствующей стороны, принявшей исполнение. Например, безналичные средства зачисляются на счет кредитора помимо его воли. В подобных случаях сам факт принятия исполнения не может запускать в действие правило эстоппеля будь то по п.2 ст.431.1 ГК ил по п.2 ст.166 ГК. Следует распространять п.2 ст.431.1 ГК (равно как и аналогичную общую норму в п.2 ст.166 ГК) только на те ситуации, когда соответствующая ратификация в той или иной форме носит осознанный и волевой характер.

4. Формулировка п.2 ст.431.1 ГК говорит явным образом об утрате права на оспаривание договора, принадлежащего его стороне. Соответственно, принятие стороной исполнения не может блокировать право на оспаривание договора третьим лицами (например, акционерами соответствующей стороны). Но тут возникает известная проблема в отношении косвенных исков об оспаривании сделки по ст.174 ГК, а также по правилам о крупных сделках и сделках с заинтересованностью, подаваемых участниками корпорации. Формально говоря, косвенные иски об оспаривании сделки подаются акционерами (участниками) также от имени общества (п.1 ст.65.2 ГК), но распространение эстоппеля и на ситуацию оспаривания сделки участниками корпорации выглядело бы абсолютно абсурдным, так как де-факто блокировало бы защиту прав участников от злоупотреблений руководителей корпорации. В принципе те же выводы применимы и в отношении оспаривания сделок по указанным основаниям членами совета директоров (п.4 ст.65.3 ГК). Поэтому, например, если единоличный исполнительный орган (например, директор) общества совершил не согласованную с соответствующими органами управления своего общества сделку с заинтересованностью, а затем принял исполнение по ней, предоставленное другой стороной, то это, безусловно, блокирует оспаривание данной сделки самим обществом (в форме иска, поданного от имени общества тем же директором или новым директором), но не ограничивает право на оспаривание такой сделки от имени общества участниками корпорации или членами совета директоров.

Верховный суд сделал четкий выбор в пользу максимального сохранения юридической силы сделок - постановление ВС стало кульминацией долгой реформы корпоративного права

Российским компаниям стоит внимательно изучить постановление пленума Верховного суда «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» . Теперь у них меньше поводов опасаться, что совершенные ими крупные сделки или сделки с заинтересованностью будут оспорены. Новые правила защищают и контрагентов компаний, сводя к минимуму риск признания сделок недействительными. Но есть и оборотная сторона: миноритарным акционерам станет гораздо сложнее бороться с выводом активов.

Экстраординарные сделки

Постановление пленума ВС стало итоговым в серии мер, направленных на ужесточение оспаривания такого рода сделок. Крупные сделки и сделки с заинтересованностью называют экстраординарными: они выходят за рамки обычной хозяйственной деятельности компаний, требуют специальной процедуры одобрения советом директоров либо собранием акционеров и могут быть оспорены. Эти виды сделок, позаимствованные из американского права, появились при принятии законов об АО (1995 год) и об ООО (1998 год). Крупные сделки касались имущества стоимостью выше 25% балансовых активов компании. Сделками с заинтересованностью стали называть сделки, совершаемые владельцами либо руководителями компании с аффилированными либо подконтрольными им контрагентами.

Лаконизм первых законов привел к злоупотреблениям: оспорить можно было едва ли не любую сделку компании, особенно на фоне заниженной балансовой стоимости активов. Первый шаг к ограничению числа споров сделали пленумы ВС и Высшего арбитражного суда (ВАС) еще в 1997 году, разъяснив применение закона об АО. Ограничения появлялись и в законодательстве. Так, в 2001 году из категории крупных сделок были изъяты операции компаний со своими акциями, появились исключения и для сделок с заинтересованностью (сейчас в законе об АО уже 12 пунктов таких исключений). Долгое время, однако, оспаривание экстраординарных сделок считалось наиболее эффективным способом защиты миноритариев компаний от вывода активов. Известное постановление пленума ВАС 2003 года по закону об АО ориентировалось, скорее, на признание таких сделок недействительными, нежели на оставление их в силе. Впрочем, тогда появилось важное разъяснение, что срок исковой давности для оспаривания таких сделок является сокращенным и составляет год (общий — три года).

Банкиры и антирейдеры

Гром грянул в 2006 году, когда на фоне бурного роста кредитования сделки с заинтересованностью стали оспаривать для «стряхивания» обеспечения с банковских кредитов — поручительств и залогов. Поручителем либо залогодателем по долгам заемщика перед банком выступала связанная с ним компания, например, структуры одного холдинга и отношения попадали в категорию сделок с заинтересованностью. Банки не могли проверить, соблюдались ли внутри компаний правила одобрения таких сделок. А миноритарии компаний, предоставивших залог или поручительство в пользу заемщика, спешили их оспорить, ссылаясь на нарушения внутрикорпоративных процедур. Под удар попали Сбербанк, Альфа-банк, проблема дошла до ВАС.

20 июня 2007 года появилось постановление пленума ВАС № 40 о сделках с заинтересованностью . В нем признание сделки недействительной ставилось в зависимость от добросовестности контрагента (в рассматриваемом случае — банка) и субъективного критерия — мог ли контрагент знать о нарушениях, допущенных компанией при совершении сделки с заинтересованностью, и мог ли он проверить соблюдение всех корпоративных процедур внутри этой компании.

Критерий оказался эффективным и вскоре появился в законе об АО — существенные поправки были внесены в июле 2009 года в рамках специального антирейдерского пакета законов. Оспаривание экстраординарных сделок хоть и не считалось самостоятельным инструментом рейдерских захватов, но иски миноритариев использовались для давления на компанию, обеспечительных мер, ареста имущества. Поправки серьезно ужесточили правила: для оспаривания сделки акционер должен был иметь возможность влиять на результаты голосования при ее одобрении, спорная сделка должна была повлечь убытки, а контрагент — знать о нарушениях.

В 2013 году субъективный критерий осведомленности контрагента был включен в новые положения Гражданского кодекса (ГК) о недействительности сделок — в статьи 173.1 , 174 ГК , касающиеся нарушений со стороны руководителей компаний.

Исключительное оспаривание

А с 1 января 2017 года вступили в силу изменения законов об АО и ООО, которые ввели новые ограничения: оспаривать сделки вправе не любой миноритарий, а тот, у кого есть минимум 1% голосующих акций. Закон четко определил, что сделками, «не выходящими за пределы обычной хозяйственной деятельности» и не попадающими под экстраординарные, могут быть любые профильные сделки, если они не приводят к прекращению деятельности компании, изменению ее вида или масштаба.

Пленум ВС, однако, пошел дальше. Если раньше ВАС требовал, чтобы истец, оспаривающий сделку, доказал наличие признаков, позволяющих считать сделку крупной либо с заинтересованностью, то ВС требует от истца доказать, что сделка вышла за пределы обычной хозяйственной деятельности компании. Истец должен также доказать, что контрагент по сделке знал об ее экстраординарном характере и нарушении порядка одобрения. К контрагентам, напротив, ВС относится значительно либеральнее: они не обязаны проверять, является ли сделка крупной либо с заинтересованностью, — достаточно, чтобы они проверили полномочия руководителя компании по данным ЕГРЮЛ.

Меняются и правила исчисления срока исковой давности для оспаривания сделок акционерами: годичный срок для них начинает отсчитываться с момента, когда о нарушениях узнали руководители компании, которые, возможно, сами же совершили спорную сделку — по сути, с момента совершения сделки. Если же информация о сделках не раскрывается, акционеры рискуют пропустить срок на оспаривание. А исчисление срока с момента, когда о нарушении узнал сам акционер, ВС допустил только в случае, если акционер докажет, что сделка была совершена руководителями компании по сговору с контрагентом. Доказать это почти невозможно.

Иную позицию высказывала коллегия ВС по экономическим спорам в августе 2016 года по делу, известному как «дело Vilhelmina». Миноритарий оспорил сделку, по которой контролирующий участник компании вывел активы — земельные участки. Информация о сделке утаивалась. Годичный срок с момента совершения сделки миноритарий пропустил, но суд исчислил срок с момента, когда миноритарий узнал о нарушении, и иск удовлетворил. Дело вошло даже в Обзор судебной практики ВС № 3 за 2016 год , но теперь позиция изменилась.

ВС делает четкий выбор в пользу максимального сохранения юридической силы сделок. Оспорить сделку можно будет в исключительных случаях. Взамен ВС предлагает миноритариям предъявлять к руководителям компаний требования о возмещении убытков. Вот только добиться такого возмещения будет совсем непросто.

Убытки forever

Связь экстраординарных сделок с убытками можно проследить, например, в деле о взыскании с норвежской Telenor убытков в пользу российского «ВымпелКома»: в 2008 году миноритарий «ВымпелКома» подал иск на $3,8 млрд, суд взыскал с Telenor (владел около 30% акций «ВымпелКома») $1,73 млрд. Убытки возникли из-за сделки с заинтересованностью — приобретения 100% акций «Украинских радиосистем». Правда, к убыткам привело не совершение сделки без одобрения, а наоборот, блокирование сделки директорами со стороны Telenor, у которой были свои интересы на украинском рынке. Прецедента не получилось: стороны пришли к соглашению, и кассационный суд дело прекратил.

Первые дела о взыскании убытков с руководителей компаний стали появляться в ВАС с 2007 года, однако заканчивались отказом. Разъяснения ВАС дал в постановлении пленума от 30 июля 2013 года № 62. Примеры взыскания убытков с руководителей сейчас есть, однако такие дела чаще касаются арбитражных управляющих при банкротстве либо директоров, ответственных за неуплату компанией налогов. Жалобы граждан, с которых многомиллионные убытки взыскали налоговики, рассматривал Конституционный суд: в постановлении от 8 декабря 2017 года он сказал, что с руководителей можно требовать убытки только при невозможности взыскания налогов и санкций с самих компаний, например после их ликвидации.

Прецедентом могло стать дело экс-руководителя Кировского завода Георгия Семененко, совершившего сделки с заинтересованностью. Акционер предъявил иск об убытках на 580 млн руб., полагая, что сделки привели к выводу активов завода. Дело началось в 2010 году, в марте 2012 года дошло до президиума ВАС, который направил его на новое рассмотрение. Последнее решение об отказе в иске суд первой инстанции в Петербурге вынес 4 июня 2018 года. Параллельно суд с 2010 года рассматривает дело об оспаривании сделок с заинтересованностью: очередное заседание в суде первой инстанции назначено на конец июля. Однако дело Кировского завода, обещавшее стать резонансным из-за снятия корпоративных покровов с офшорных компаний, рискует стать примером провала попытки взыскать убытки, причиненные экстраординарными сделками.

Ольга Плешанова руководитель аналитической службы юридической фирмы «Инфралекс»

Приведение норм ГК РФ в соответствие с Федеральным законом "Об образовании в Российской Федерации"

1 сентября 2013 года вступили в силу сразу три федеральных закона, вносящих поправки в ГК РФ.

Так, в этот день вступил в силу Федеральный закон от 2 июля 2013 г. № 185-ФЗ " ", которым в целях приведения ГК РФ в соответствие с законом об образовании были внесены технические поправки в "Пожертвования" (слова "образовательным учреждениям" заменены словами "образовательным организациям"), "Определение заработка (дохода), утраченного в результате повреждения здоровья" (слова "после окончания учебного учреждения по очной форме обучения" заменены словами "после получения образования по очной форме обучения") и "Возмещение вреда лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца" (слово "учащимся" заменено словом "обучающимся", слова "до окончания учебы в учебных учреждениях" заменены словами "до получения образования").

Внесение изменений в связи с ликвидацией ФСФР России

В этот же день вступил в силу и Федеральный закон от 23 июля 2013 г. № 251-ФЗ " ", также имеющий технический уточняющий характер в связи с передачей ЦБ РФ полномочий ликвидированного ФСФР России по регулированию деятельности участников финансового рынка - страховых компаний, профессиональных участников рынка ценных бумаг, негосударственных пенсионных и инвестиционных фондов, управляющих ими компаний, специализированных депозитариев, микрофинансовых организаций, кредитных и жилищных накопительных кооперативов, организаторов торговли, актуариев, бюро кредитных историй, рейтинговых агентств. Поправки внесены в "Последствия нарушения правил об обязательном страховании", "Страховщик", "Страховая премия и страховые взносы" – исключено указание на государственный характер органов, осуществляющих надзор в сфере страхования.

".

Гражданские права и обязанности осуществляются главным образом в результате сделок, поэтому сделки занимают особое место в системе гражданского права. При этом, рассматриваемый закон посвящен именно сделкам и наибольшие поправки он вносит в , наименование которого изменено на "Сделки. Решения собраний. Представительство.".

Большая часть вносимых этим законом поправок является весьма существенной, хотя есть и технические. Например, из текста "Правовое регулирование односторонних сделок" было исключено слово "постольку", использование которого никак не влияло на содержание нормы.

Рассматриваемый раздел дополнен "Согласие на совершение сделки", которая вводит понятие согласия на совершение сделки. Правила этой статьи применяются к случаям дачи необходимого в силу закона согласия на совершение сделок.

Так, если на совершение сделки требуется согласие третьего лица (либо органа юридического лица, государственного органа или органа местного самоуправления), то это лицо должно сообщить запросившему о своем согласии или об отказе в нем в разумный срок (). В предварительном согласии на совершение сделки должен быть обязательно определен предмет сделки, на совершение которой дается согласие. При последующем согласии должна быть указана сделка, на совершение которой дано согласие (). Молчание не считается согласием на совершение сделки (за исключением случаев, установленных законом) ().

Основная реформа содержания , посвященной антисоциальным сделкам, сводится к исключению из изъятия в доход государства всего полученного по соответствующей сделке сторонами, действовавшими умышленно. Изъятие в доход государства возможно только в случаях, специально предусмотренных законом.

Изъятие исполненного по антисоциальной сделке в доход государства сохранит актуальность в следующих случаях:

совершение сделки с вещью, изъятой из оборота (незаконная продажа оружия, реализация фальшивых денег или ценных бумаг, поддельных лекарств или алкогольной продукции, опасных для жизни и здоровья населения, и т.п.);
совершение сделки, предметом которой является деяние, обладающее признаками преступления или административного правонарушения (проституция, дача взятки, наем убийц, исполнителей для хулиганских действий, террористических актов и проч.).

В то же время поведение, нарушающее основы правопорядка и нравственности ("добрые нравы"), как показывает опыт стран континентальной Европы, может выражаться в ненадлежащем поведении в отношении другой стороны сделки: в злоупотреблении экономической мощью, необыкновенно сильном обременении одной из договаривающих сторон, а также в совершении иных сделок, в которых взаимоотношения сторон приобретают характер эксплуатации. Иной вид безнравственного поведения – сделки, направленные против интересов третьих лиц либо общества в целом. К ним относятся сделки, направленные на уклонение от уплаты налогов; сделки, посягающие на существо брака; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми; сделки, направленные на коммерческий подкуп представителя другой стороны или руководителя юридического лица. Ожидается, что после исключения из конфискационных последствий совершения сделок с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, судебная практика признания указанных сделок недействительными будет складываться приблизительно так же, как в странах Западной Европы.

Небольшим изменениям подвергся "Недействительность мнимой и приворной сделок". В новой редакции притворная сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, признается ничтожной. А к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила ().

В старой редакции кратко говорилось о том, притворная сделка (совершенная с целью прикрыть другую сделку) признавалась ничтожной. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применялись относящиеся к ней правила ( – старая редакция).

Техническим изменениям подверглась "Недействительность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным". Из нее было изъято требование о возмещении только в деньгах стоимости полученного по ничтожной сделке, совершенной гражданином, признанным недееспособным, при невозможности возвратить полученное в натуре.

Внесены поправки и в правовую конструкцию "Недействительность сделки юридического лица, совершенной в противоречии с целями его деятельности". Целью законодателя являлось обеспечение правовых условий функционирования института проектного финансирования. В новой редакции сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, может быть признана судом недействительной по иску этого юридического лица, его учредителя (участника) или иного лица, в интересах которого установлено ограничение, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать о таком ограничении.

Лицо, давшее необходимое согласие на совершение оспоримой сделки, не вправе оспаривать ее по основанию, о котором оно знало или должно было знать в момент выражения согласия.

Также в новой редакции сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица ().

По мнению законодателя, нормы в старой редакции были сформулированы излишне узко. Положения указанной статьи отныне распространяются не только на органы юридического лица, но также на руководителей его филиалов, которые органами юридического лица не являются. Учтено, что полномочия руководителя филиала юридического лица могут быть ограничены не только учредительными документами юридического лица, но и положением о соответствующем филиале. теперь распространяется также на случаи, когда орган юридического лица действует в нарушение иных обязательных для него внутрикорпоративных документов (помимо учредительных документов).

Если сделка совершена с нарушением судебного запрета на распоряжение имуществом должника, в пользу его кредитора или иного управомоченного лица, то она не препятствует реализации прав указанного кредитора, которые обеспечивались запретом. Исключение – случай, когда приобретатель имущества не знал и не должен был знать о запрете ().

Технической правке подвергнута "Недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом в дееспособности" – из нее исключены излишние повторные указания на обстоятельства, уже определенные в "Ограничение дееспособности гражданина".

Существенно расширены положения "Недействительность сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения". Отныне в закреплено генеральное правило о том, что сделка, заключенная под влиянием существенного заблуждения, может быть признана недействительной, и предлагаются критерии оценки заблуждения в качестве существенного, исходя прежде всего из причины заблуждения, поскольку не любое заблуждение позволяет оспаривать сделку, а только то, которое послужило причиной ее заключения.

Открытый перечень наиболее типичных случаев, отвечающих критериям, закрепленным в генеральном правиле, приведен в . Во всех этих случаях презюмируется существенный характер заблуждения, если только не будет доказано иное (опровержимая презумпция):

сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;
сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;
сторона заблуждается в отношении природы сделки;
сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;
сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

В норме намеренно не уточняется, от кого может исходить насилие или угроза, поэтому не может служить основанием для отказа в признании сделки недействительной ссылка на то, что угроза исходила не от того лица, с которым заключена сделка. Когда сделка заключена под влиянием насилия или угрозы, сохранение сделки в силе, если не удалось установить, что лицо, получившее выгоду по такой сделке, знало о наличии угрозы, было бы несправедливо по отношению к потерпевшему. Угроза правомерными действиями, в том числе угроза осуществить какое-либо право, принадлежащее угрожающему лицу, в некоторых случаях тоже может служить основанием для оспаривания сделки.

Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота. Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки ().

Во избежание споров в законе специально подчеркивается, что обманные действия могут заключаться в умолчании об обстоятельствах, о которых лицо должно сообщить контрагенту, исходя из требований справедливого оборота. Это соответствует подходам развитых европейских правопорядков.

Случаи обмана, исходящего от третьего лица, регулируются двояким образом. Если сторону обманывает лицо, никак не связанное с другой стороной, которой данный обман выгоден, первая сторона не может оспаривать сделку, поскольку иначе баланс интересов сторон оказался бы нарушен и интересы добросовестного лица были бы непропорционально ограничены. Надо признать, что таких случаев в обороте будет немного. Свои интересы обманутая сторона может восстановить посредством взыскания убытков с обманувшего лица, например, если между ними имеются договорные отношения (в частности, сделана заведомо заниженная оценка предмета, который сторона намерена продать, и т.п.).

Напротив, если другая сторона знает или должна знать о наличии обмана, сделка может быть оспорена. В данном случае интересы этой стороны не заслуживают защиты. То же касается односторонней сделки, по которой иное лицо получает какое-либо право. В этом аспекте регулирование будет совпадать с подходами гражданского законодательства Италии, Австрии, Германии, Швейцарии. Дополнительно введена презумпция, что сторона знает об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем, работником, помощником.

Сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего ().

В отношении кабальных сделок законодателем воспринят иностранный опыт, согласно которому стечение тяжелых обстоятельств понимается не в узком смысле (как чисто экономическая проблема), а в широком (экономические, личные, семейные, политические причины).

Если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в , применяются последствия недействительности сделки, установленные "Основные положения о последствиях недействительности сделки". Кроме того, убытки, причиненные потерпевшему, возмещаются ему другой стороной. Риск случайной гибели предмета сделки несет другая сторона сделки ().

Определение порядка принятия решения собраниями, а также последующего их оспаривания

Было ликвидировано право жилищно-эксплуатационной организации по месту жительства гражданина заверять доверенности на получение заработной платы и иных платежей, а также корреспонденции, теперь это право осталось только за организацией, в которой доверитель работает или учится, а также за администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором он находится на излечении. Такая доверенность заверяется бесплатно.

Из "Срок доверенности" исключено ограничение на срок действия доверенности, ранее составлявший максимально три года. В новой редакции максимальный срок, на который может быть выдана доверенность, не ограничивается.

Новую редакцию получила "Передоверие". Существенным можно признать дополнение, согласно которого отменена необходимость для юридических лиц нотариально оформлять передоверие по выдаваемым ими доверенностям. Отныне правила о нотариальном удостоверении доверенности, выдаваемой в порядке передоверия, не применяется к доверенностям, выдаваемым в порядке передоверия юридическими лицами, руководителями филиалов и представительств юридических лиц.

Кроме того, в были внесены поправки, устанавливающие запрет на передоверие по доверенностям на получение заработной платы и иных платежей, связанных с трудовыми отношениями, на получение вознаграждения авторов и изобретателей, пенсий, пособий и стипендий или на получение корреспонденции, за исключением ценной корреспонденции, которые удостоверяются организацией, в которой доверитель работает или учится, или администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором он находится на излечении.

Также следует отметить, что представитель, передоверивший свои полномочия другому лицу, сам тоже не утрачивает эти полномочия, если иное не предусмотрено доверенностью или законом. Напротив, не разрешается по умолчанию новое передоверие полномочий лицом, которое само получило полномочия в порядке передоверия, если иное не предусмотрено первоначальной доверенностью или законом.

Были внесены поправки и в редакцию "Прекращение доверенности", которая получила новую норму, предусматривающую прекращение доверенности, выданной совместно несколькими лицами, если хотя бы одно лицо из выдавших доверенность ее отменит. Также, уточнено, что под прекращением юридического лица, при котором прекращают действие доверенности выданные и полученные этим юридическим лицом, понимается не только ликвидация, но и реорганизация в форме разделения, слияния или присоединения.

Добавлено и новое основание для прекращения действия доверенности – введение в отношении представляемого или представителя такой процедуры банкротства, при которой соответствующее лицо утрачивает право самостоятельно выдавать доверенности.

Кроме того, данный раздел пополнился новой "Безотзывная доверенность", регламентирующей новый вид доверенностей – безотзывные. Вводя данную норму, законодатель ставил перед собой цель совершенствования законодательства в рамках создания в России международного финансового центра.

Безотзывная доверенность отличается от обычной тем, что в целях исполнения или обеспечения исполнения обязательства представляемого перед представителем или лицами, от имени или в интересах которых действует представитель, в случаях, если такое обязательство связано с осуществлением предпринимательской деятельности, представляемый может указать в доверенности, выданной представителю, на то, что эта доверенность не может быть отменена до окончания срока ее действия, либо может быть отменена только в предусмотренных в доверенности случаях (безотзывная доверенность). Таким образом, можно выделить два требования, при соблюдении которых можно выдать безотзывную доверенность:

наличие цели исполнения или обеспечения исполнения обязательства представляемого перед представителем или лицами, от имени или в интересах которых действует представитель;
указанное в п. 1 обязательство должно быть связано с предпринимательской деятельностью. То есть, безотзывную доверенность не могут получить адвокаты при оказании юридической помощи, поскольку их деятельность не является предпринимательской.

Такая доверенность в любом случае может быть отменена после прекращения того обязательства, для исполнения или обеспечения исполнения которого она выдана, а также в любое время в случае злоупотребления представителем своими полномочиями, равно как и при возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что данное злоупотребление может произойти.

Следует отметить требование закона о том, что безотзывная доверенность должна быть нотариально удостоверена и содержать прямое указание на ограничение возможности ее отмены. При этом безотзывная доверенность не подлежит передоверию, если в ней не предусмотрено такое право.

Несколько изменились положения "Последствия прекращения доверенности", регламентирующей последствия отмены доверенности. В новой редакции данной нормы предусмотрено право сделать публикацию об отмене доверенности в официальном издании, в котором опубликовываются сведения о банкротстве. В этом случае подпись на заявлении об отмене доверенности должна быть нотариально засвидетельствована. Следует отметить, что третьи лица считаются извещенными об отмене доверенности по истечении месяца со дня указанной публикации, если они не были извещены об отмене доверенности ранее.

Изменение порядка исчисления сроков исковой давности

Реформе подверглись и положения , касающиеся исковой давности. Целью законодателя являлась корректировка правовых норм с учетом необходимости использовать объективный критерий для определения сроков давности, чтобы у участников оборота была большая ясность в отношении их исчисления. Хотя этот срок по общему правилу по-прежнему составляет три года с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, включая сведения о его нарушителе (субъективный элемент), но он не может быть более десяти лет со дня нарушения права (объективный элемент). Соответствующие поправки были внесены в "Общий срок исковой давности" и "Специальные сроки исковой давности".

Кроме того, "Применение исковой давности" была дополнена новой правовой конструкцией, в соответствии с которой запрещается производство односторонних действий, направленных на осуществление права, если истек срок исковой давности для защиты этого права.

Также следует обратить особое внимание на поправки, внесенные в "Начало течения срока исковой давности". Если в соответствии с предыдущей редакцией этой ст. течение срока исковой давности начиналось со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, то отныне для начала течения срока исковой давности имеет значение не только момент, когда лицо узнало о нарушении права, но и когда это лицо узнало о том, кто является надлежащим ответчиком по иску.

Уточнениям подверглись и нормы о приостановлении срока исковой давности, установленные "Приостановление течения срока исковой давности". Так, техническая поправка внесена в . В соответствии с предыдущей редакцией этой нормы срок исковой давности мог быть приостановлен, если истец или ответчик находился в составе Вооруженных Сил, переведенных на военное положение, при этом не уточнялось, какому государству должны принадлежать эти Вооруженные силы (то есть, формально мог быть приостановлен срок исковой давности по причине нахождения истца в вооруженных силах Республики Науру, к примеру). В новой редакции эта норма была уточнена и теперь срок исковой давности приостанавливается только в случае нахождения истца или ответчика в составе Вооруженных Сил Российской Федерации.

Также, в новой редакции изложено и еще одно основание для приостановление срока исковой давности – если стороны прибегли к предусмотренной законом процедуре разрешения спора во внесудебном порядке (процедура медиации, посредничество, административная процедура и т.п.). В этом случае, течение срока исковой давности приостанавливается на срок, установленный законом для проведения такой процедуры, а при отсутствии такого срока - на шесть месяцев со дня начала соответствующей процедуры.

Из "Перерыв течения срока исковой давности" в "Течение срока исковой давности при защите нарушенного права в судебном порядке" перемещена норма о перерыве срока исковой давности предъявлением иска в суд. Сама же получила новое название и поправки к содержанию, более детально регламентирующие последствия оставления судом иска без рассмотрения для применения исковой давности. Так, при оставлении судом иска без рассмотрения течение срока исковой давности, начавшееся до предъявления иска, продолжается в общем порядке, если иное не вытекает из оснований, по которым осуществление судебной защиты права прекращено. При этом, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев, за исключением случаев, если основанием оставления иска без рассмотрения послужили действия (бездействие) истца.

И последнее изменение было внесено в "Применение исковой давности к дополнительным требованиям" – она получила новый пункт и более детальную регламентацию последствий истечения срока исковой давности по основному требованию для дополнительных требований. В соответствии с новыми положениями данной статьи, в случае пропуска срока предъявления к исполнению исполнительного документа по главному требованию срок исковой давности по дополнительным требованиям считается истекшим.