Действует ли на данный момент упк рсфср. Право на возбуждение уголовного дела по упк рсфср. Возбуждение уголовного дела
Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. N 1-П
"По делу о проверке конституционности отдельных положений
Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих
полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи
с жалобой гражданки И.П.Смирновой и запросом
Верховного Суда Российской Федерации"
Именем Российской Федерации
Конституционный Суд Российской Федерации в составе председательствующего Г.А.Гаджиева, судей Н.В.Витрука, А.Л.Кононова, Т.Г.Морщаковой, Ю.Д.Рудкина, Н.В.Селезнева, А.Я.Сливы, О.И.Тиунова, Б.С.Эбзеева, В.Г.Ярославцева,
с участием адвокатов М.А.Марова и Ю.Б.Зайцева - представителей гражданки И.П.Смирновой, судьи Верховного Суда Российской Федерации В.П.Степалина, а также постоянного представителя Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации В.В.Лазарева и представителя Совета Федерации - адвоката А.В.Попова,
руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой , частями второй и третьей статьи 3 , пунктом 3 части второй статьи 22 , , , , , , , и "О Конституционном Суде Российской Федерации",
рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела.
Поводом к рассмотрению дела явились жалоба гражданки И.П.Смирновой на нарушение конституционных прав и свобод указанными положениями УПК РСФСР, а также запрос Верховного Суда Российской Федерации.
Заслушав сообщение судьи-докладчика А.Л.Кононова, объяснения представителей сторон, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации установил:
1. 21 марта 1997 года в процессе рассмотрения уголовного дела по обвинению Е.П.Смирновой в совершении преступления, предусмотренного частью третьей статьи 147 УК Российской Федерации, Тверской межмуниципальный (районный) суд города Москвы, руководствуясь статьей 256 УПК РСФСР, возбудил по собственному усмотрению в отношении И.П.Смирновой (сестры подсудимой) уголовное дело по признакам того же преступления - при наличии в деле постановления следователя о прекращении уголовного дела за отсутствием в действиях И.П.Смирновой состава преступления. Одновременно суд в соответствии с частью четвертой статьи 256 УПК РСФСР избрал в отношении нее меру пресечения в виде заключения под стражу. Возбужденное уголовное дело было соединено с делом Е.П.Смирновой и направлено в органы прокуратуры для дополнительного расследования.
В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации И.П.Смирнова просит проверить конституционность положений частей первой, второй и четвертой статьи 256 УПК РСФСР, нарушающих, как она утверждает, ее конституционные права, поскольку возбуждение уголовного преследования - задача специальных органов исполнительной власти, и возложение законом такой обязанности на суд противоречит его конституционной функции (природе) как независимого и беспристрастного органа, осуществляющего правосудие в состязательном процессе (статьи 10 , 118, часть 1 , и 123, часть 3 , Конституции Российской Федерации).
В Конституционный Суд Российской Федерации обратился также с запросом Верховный Суд Российской Федерации в связи с рассмотрением Судебной коллегией по уголовным делам в кассационном порядке уголовного дела О.Н.Рыбакова. Из запроса и приложенных к нему материалов усматривается, что 2 июня 1998 года при решении вопроса о назначении судебного заседания по уголовному делу в отношении группы лиц Кировский районный суд города Саратова по ходатайству представителя потерпевшей, руководствуясь , и УПК РСФСР, принял решение о возвращении дела для производства дополнительного расследования. При этом, несмотря на наличие в деле постановления следователя о прекращении уголовного преследования в отношении О.Н.Рыбакова, суд возбудил в отношении него уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного и УК Российской Федерации, и дал конкретные указания следствию о сборе уличающих О.Н.Рыбакова доказательств. После проведения дополнительного расследования и предъявления всей группе привлеченных к ответственности лиц обвинений в более тяжких преступлениях Саратовским областным судом был вынесен по делу обвинительный приговор.
Верховный Суд Российской Федерации просит проверить конституционность положений пункта 6 части первой статьи 108 , частей первой, второй и пункта 1 части третьей статьи 109 , и частей первой, второй и четвертой статьи 256 УПК РСФСР, в соответствии с которыми при обнаружении признаков преступления и установлении обстоятельств, указывающих на совершение преступления лицом, не привлеченным к уголовной ответственности, суд управомочен возбудить в отношении него уголовное дело и - при невозможности выделить материалы о нем в отдельное производство - направить все дело для дополнительного расследования.
В запросе указывается на несоответствие этих норм требованиям статей 10 , и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, из которых, по мнению заявителя, вытекает строгое разграничение судебной функции и функции уголовного преследования, а потому возложение на суд обязанности по возбуждению уголовного дела не совместимо с конституционным статусом независимого и беспристрастного суда, осуществляющего правосудие на основе принципов состязательности и равноправия сторон.
В обоснование своих требований гражданка И.П.Смирнова и Верховный Суд Российской Федерации ссылаются также на правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженные им в постановлениях от 28 ноября 1996 года по делу о проверке конституционности статьи 418 УПК РСФСР и от 20 апреля 1999 года по делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232 , части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 УПК РСФСР.
Учитывая, что оба заявителя ставят вопрос о конституционности одних и тех же полномочий суда в уголовном процессе, Конституционный Суд Российской Федерации в соответствии со статьей 48 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" соединил дела по их обращениям в одном производстве.
2. Оспариваемые заявителями полномочия суда по возбуждению уголовного дела закреплены в ряде норм уголовно-процессуального законодательства, вся совокупность которых, в силу единства их нормативного содержания, подлежит рассмотрению в данном деле.
и УПК РСФСР регулируют общий для всех органов уголовного судопроизводства порядок возбуждения уголовного дела и обязывают суд наравне с прокурором, следователем и органом дознания рассматривать поступившие заявления и сообщения о любом совершенном или подготавливаемом преступлении и выносить по этим заявлениям, а также в связи с непосредственным обнаружением им самим признаков преступления решение о возбуждении уголовного дела.
Названные положения конкретизируют УПК РСФСР, согласно которой "суд, прокурор, следователь и орган дознания обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию", однако при этом какие-либо условия, ограничивающие пределы указанной компетенции суда, в УПК РСФСР не установлены. Общие предписания относительно полномочий по возбуждению уголовного дела, порядка и последствий его возбуждения содержатся также в и УПК РСФСР, которые, как и статья 3, не могут не применяться во всех случаях при принятии такого решения, в том числе судом. Поэтому несмотря на то что данные общие нормы не были указаны в правоприменительных актах по уголовным делам И.П.Смирновой и О.Н.Рыбакова, они фактически были применены в этих делах, послуживших поводом для обращений в Конституционный Суд Российской Федерации и, по существу, оспариваются в настоящем деле как неотъемлемая составная часть процессуального регулирования института возбуждения судом уголовных дел публичного обвинения.
Полномочия суда по возбуждению уголовного дела закреплены и в оспариваемых частях первой и второй статьи 256 УПК РСФСР, которые предусматривает, что при установлении в ходе судебного разбирательства обстоятельств, указывающих на совершение преступления лицом, не привлеченным к уголовной ответственности, суд возбуждает в отношении этого лица уголовное дело и направляет его отдельно или вместе с рассматриваемым делом для производства расследования. Суд вправе также, возбуждая уголовное дело в отношении нового лица, применить к нему меру пресечения (часть четвертая статьи 256 УПК РСФСР) по правилам статей 89 , и УПК РСФСР, предусматривающих применение мер пресечения только к обвиняемым.
Такие же полномочия регулируются, в частности, статьей 255 и частью третьей статьи 256 УПК РСФСР, согласно которым суд при установлении обстоятельств, указывающих на совершение преступления, по которому обвинение ранее не предъявлялось, возбуждает уголовное дело, а также пунктом 10 части первой статьи 5 УПК РСФСР, закрепляющим принадлежащее исключительно суду право возбуждать уголовное дело при наличии неотмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении дела по тому же обвинению и в отношении того же лица. Указанные нормы составляют часть рассматриваемого в настоящем деле единого процессуального института возбуждения судом уголовных дел публичного обвинения.
По мнению Верховного Суда Российской Федерации, изложенному в его запросе, положение пункта 4 части первой статьи 232 УПК РСФСР, предусматривающее направление судом при назначении судебного заседания дела на дополнительное расследование для привлечения к уголовной ответственности нового лица, также допускает возбуждение судом в отношении него уголовного дела.
По смыслу части второй статьи 74 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", перечисленные выше нормативные положения оцениваются Конституционным Судом Российской Федерации в их объективной взаимосвязи, а также исходя из их места в системе норм, определяющих критерии разграничения основных уголовно-процессуальных функций. Поэтому предметом рассмотрения в настоящем деле являются единые по своему нормативному содержанию положения УПК РСФСР, возлагающие на суд на любом этапе производства в суде обязанность в каждом случае обнаружения им признаков преступления возбудить уголовное дело, в том числе в отношении лица, не привлеченного к уголовной ответственности по рассматриваемому делу, а также закрепляющие неразрывно связанные с этим полномочия суда по избранию меры пресечения в отношении указанного лица и направлению дела для дополнительного расследования.
При этом в силу части второй статьи 87 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации, как и другие правоприменители, правомочен определять аналогичность оспариваемым нормативным положениям иных, не примененных в делах заявителей правовых норм, тем более если они объединены единым правовым содержанием.
3. Некоторые аспекты полномочия суда по возбуждению уголовного дела уже были предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В постановлении от 28 ноября 1996 года Конституционный Суд Российской Федерации признал не соответствующими Конституции Российской Федерации содержавшиеся в УПК РСФСР положения, предписывавшие суду возбуждать уголовное дело по материалам, подготовленным органом дознания в протокольной форме.
Однако в предусмотренной статьей 418 УПК РСФСР процедуре суду надлежало не только возбудить уголовное дело, но также сформулировать и предъявить обвинение, после чего приступить к рассмотрению дела по существу, что отличало указанный порядок от установленного оспариваемыми в настоящем деле положениями. Вместе с тем в названном постановлении были изложены правовые позиции, которые имеют значение для их оценки. Так, Конституционный Суд Российской Федерации признал, что на суд не может быть возложено выполнение каких бы то ни было функций, не согласующихся с его положением органа правосудия, что возбуждение уголовного преследования и поддержание обвинения перед судом является задачей специальных органов - дознания, предварительного следствия и прокуратуры, тогда как суд обязан объективно оценивать законность и обоснованность выдвигаемого против лица обвинения, проверяя результаты их деятельности, а также рассматривая жалобы на действия и решения должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство на досудебных стадиях.
Кроме того, в постановлении указывается, что конституционный принцип состязательности предполагает такое построение судопроизводства по уголовным делам, при котором функция правосудия (разрешения дела), осуществляемая только судом, отделена от функций спорящих перед судом сторон обвинения и защиты. Суд же обязан обеспечивать справедливое и беспристрастное разрешение спора, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, и потому не может принимать на себя выполнение их процессуальных (целевых) функций, в том числе полномочий по возбуждению уголовного дела.
В постановлении от 20 апреля 1999 года Конституционный Суд Российской Федерации признал не соответствующим Конституции Российской Федерации полномочие суда по собственной инициативе направлять дело для дополнительного расследования ввиду невосполнимой в судебном заседании неполноты проведенного дознания или следствия, а также при наличии оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения ( УПК РСФСР), так как при этом суд фактически должен был выполнять несвойственную ему обвинительную функцию, что противоречит , 123 (часть 3) , 46 (часть 1) и Конституции Российской Федерации. Однако признанные в указанном постановлении Конституционного Суда Российской Федерации противоречащими Конституции Российской Федерации положения не предполагали возможность возбуждения уголовного дела судом в отношении новых лиц при решении вопроса о направлении его для дополнительного расследования, что не исключается в случаях, предусмотренных оспариваемым пунктом 4 части первой статьи 232 УПК РСФСР.
Таким образом, правовые позиции, содержащиеся в приведенных решениях Конституционного Суда Российской Федерации и сохраняющие свою юридическую силу, охватывают не все аспекты института возбуждения уголовных дел судом и, следовательно, не препятствуют рассмотрению вопросов, постановленных заявителями в настоящем деле.
4. В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством возбуждение уголовного дела является начальной, самостоятельной стадией уголовного процесса, в ходе которой устанавливаются поводы и основания к возбуждению уголовного дела, в том числе достаточность данных, указывающих на признаки преступления, их юридическая квалификация, обстоятельства, исключающие возбуждение уголовного дела, а также принимаются меры по предотвращению или пресечению преступления, закреплению его следов, обеспечению последующего расследования и рассмотрения дел в соответствии с установленной законом подследственностью или подсудностью и т.п.
Актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием и создаются правовые основания для последующих процессуальных действий органов дознания, предварительного следствия и суда. В соответствии с этим правила о порядке возбуждения дела предваряют регулирование расследования, т.е. той досудебной стадии уголовного процесса, в ходе которой на специальные указанные в законе органы и должностных лиц возлагаются обязанности по раскрытию преступлений, изобличению виновных, формулированию обвинения и его обоснованию для того, чтобы уголовное дело могло быть передано в суд, разрешающий его по существу и тем самым осуществляющий правосудие.
Возлагая на суд в уголовном процессе исключительно задачу осуществления правосудия, Конституция Российской Федерации не относит к его компетенции уголовное преследование, посредством которого реализуются закрепленные, в частности, за исполнительной властью конституционные полномочия по охране общественного порядка и борьбе с преступностью.
5. Конституционный принцип разделения законодательной, исполнительной и судебной власти и самостоятельности органов каждой из них ( Конституции Российской Федерации) в уголовном судопроизводстве предполагает разграничение возлагаемых на соответствующие органы функций, а именно конституционной функции осуществления правосудия и функции уголовного преследования.
Осуществление правосудия в Российской Федерации в соответствии со статьей 11 (часть 1) и главой 7 Конституции Российской Федерации возлагается на суды как органы судебной власти, которые рассматривают и разрешают в судебном заседании конкретные дела в строгом соответствии с установленными законом процедурами конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства ( части 1 и , Конституции Российской Федерации).
6. Наделение суда полномочиями по возбуждению уголовного преследования не согласуется с конституционными положениями о независимом правосудии (статьи 18 , 46, часть 1 , и Конституции Российской Федерации). Из такого же понимания статуса суда исходят Международный пакт о гражданских и политических правах (пункт 1 статьи 14), провозглашающий, что каждый, кому предъявлено уголовное обвинение, имеет право на справедливое разбирательство его дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным и действующим на основе закона, а также одобренные резолюцией Экономического и Социального Совета ООН 1989/60 от 24 мая 1989 года Процедуры эффективного осуществления основных принципов независимости судебных органов, согласно которым, в частности, ни от одного судьи нельзя требовать выполнения функций, не совместимых с его независимым статусом. Это обеспечивается также конституционным принципом состязательности и равноправия сторон ( , Конституции Российской Федерации).
На суд как орган правосудия не может возлагаться выполнение несвойственной ему процессуальной функции возбуждения уголовного преследования ( УПК РСФСР) - тем более при наличии неотмененного акта следствия об отказе от уголовного преследования и прекращении уголовного дела (пункт 10 части первой статьи 5 УПК РСФСР). Вместе с тем суд вправе осуществлять по делам публичного обвинения судебный контроль за законностью и обоснованностью возбуждения уголовного дела, отказа в его возбуждении или прекращения дела, который реализуется лишь путем рассмотрения в судебном заседании материалов, представленных ему органами государственного обвинения, в том числе по жалобам заинтересованных лиц, чьи конституционные права этими актами были нарушены.
Таким образом, возбуждение уголовного дела как проявление функции уголовного преследования, которое должно осуществляться одной из сторон в состязательном процессе, а именно государственным обвинителем и (или) потерпевшим, не относится к судебной деятельности по осуществлению правосудия и не может быть возложено на суд, так как это противоречит принципам независимости, объективности и беспристрастности в судопроизводстве.
По этим же причинам в любом случае на суд не должно возлагаться и принятие решения о возбуждении уголовного дела в качестве возможного условия для направления им дела на дополнительное расследование в случае возникновения оснований для привлечения к уголовной ответственности нового лица, как это предусмотрено частью второй статьи 256 и допускается в соответствии с пунктом 4 части первой статьи 232 УПК РСФСР.
Не имеет конституционных оснований и содержащееся в УПК РСФСР полномочие суда при возбуждении уголовного дела в отношении нового лица применить к нему меру пресечения, поскольку в таких случаях это сопряжено непосредственно с обоснованием самим судом подозрения в совершении преступления, что является всецело функцией уголовного преследования. Принятие судом решения по вопросу о применении меры пресечения возможно лишь на основании собранных и представленных ему органами дознания, следствия и прокуратуры материалов, проверка которых является судебной гарантией права на свободу и личную неприкосновенность, предусмотренной статьей 22 (часть 2) Конституции Российской Федерации.
Из изложенного следует, что в случаях, когда суд в процессе рассмотрения уголовного дела приходит к выводу о наличии фактических данных, свидетельствующих о признаках преступления, он должен, воздерживаясь от утверждений о достаточности оснований подозревать конкретное лицо в совершении этого преступления и от формулирования обвинения, направлять соответствующие материалы для проверки поводов и оснований к возбуждению уголовного дела в органы, осуществляющие уголовное преследование, которые обязаны в этих случаях немедленно реагировать на факты и обстоятельства, установленные судом, и принимать необходимые меры.
, и , пункте 4 части первой статьи 232 , частях первой, второй и четвертой статьи 256 , а также в пункте 10 части первой статьи 5 , статье 255 и части третьей статьи 256 УПК РСФСР, в той части, в какой они предусматривают правомочие суда возбуждать уголовное дело по признакам преступления, влекущего публичное уголовное преследование, в том числе в отношении нового лица, и применять к нему меру пресечения, не соответствуют , и (часть 3) Конституции Российской Федерации.7. Данным выводом не затрагивается установленный УПК РСФСР порядок возбуждения судом уголовных дел частного обвинения по жалобе потерпевшего, на что неоднократно указывалось Конституционным Судом Российской Федерации в его определениях, в частности в официально опубликованном определении от 26 января 1999 года по запросу Ванинского районного суда Хабаровского края.
Процессуальный институт производства по делам частного обвинения по жалобам потерпевших предполагает разграничение функции отправления правосудия, возложенной на суд и функции обвинения, реализуемой потерпевшим. Жалоба потерпевшего не только признается исключительным поводом к возбуждению уголовного дела частного обвинения, но и в качестве обвинительного акта, в рамках которого осуществляется уголовное преследование, вручается подсудимому для подготовки им своей защиты в судебном заседании. Таким образом, основополагающий признак состязательности, а именно разграничение полномочий по разрешению дела и поддержанию обвинения, под сомнение не ставится. Суд не вправе по собственной инициативе вынести решение о возбуждении уголовного дела частного обвинения и о принятии его к своему рассмотрению. Не наделяется он по делам данной категории и какими бы то ни было иными полномочиями, выходящими за пределы осуществляемой им в силу Конституции Российской Федерации функции правосудия.
Предусмотренное в УПК РСФСР полномочие суда возбуждать уголовные дела этой категории, по существу, означает лишь его право и обязанность принять к своему рассмотрению жалобу потерпевшего. Возбуждение судом уголовных дел частного обвинения по жалобе потерпевшего, таким образом, имеет иной юридический смысл, чем возбуждение уголовных дел публичного обвинения.
Именно поэтому возбуждение уголовного дела судом может быть признано имеющим соответствующим конституционным нормам смысл только в той части, в какой оно относится именно к особому, предусмотренному статьей 27 УПК РСФСР институту возбуждения уголовных дел частного обвинения по жалобе потерпевшего.
8. В постановлении от 20 апреля 1999 года Конституционным Судом Российской Федерации сформулирована правовая позиция, согласно которой суд по собственной инициативе не вправе направлять дело для дополнительного расследования ввиду невосполнимой в судебном заседании неполноты проведенного дознания или следствия, а также при наличии оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения (пункты 1 и 3 части первой статьи 232 УПК РСФСР). Эта правовая позиция применима и к положениям пункта 4 части первой статьи 232 и части второй статьи 256 УПК РСФСР, устанавливающим также полномочие суда по собственной инициативе возвращать дело для дополнительного расследования - в случае, если имеется основание для привлечения к уголовной ответственности других лиц при невозможности выделить о них материалы дела. С учетом выводом, содержащихся в пунктах 4 - 6 мотивировочной части настоящего Постановления, решение суда о возвращении дела для дополнительного расследования не может быть обусловлено его обязанностью возбуждать уголовное дело в отношении нового лица, поскольку эту функцию осуществляют органы, на которые возложено публичное уголовное преследование.
Содержащиеся в пункте 4 части первой статьи 232 и в части второй статьи 256 УПК РСФСР положения - в части, предусматривающей полномочие суда по собственной инициативе возвращать дело для дополнительного расследования в случае, если имеется основание для привлечения к уголовной ответственности других лиц, материалы в отношении которых невозможно выделить в отдельное производство, - являются аналогичными ранее признанным Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующими Конституции Российской Федерации. Поэтому в силу части второй статьи 87 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" указанные положения не могут применяться судами. На эту же позицию ориентирована и судебная практика (пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 8 декабря 1999 года "О практике применения судами законодательства, регламентирующего направление уголовных дел для дополнительного расследования").
Следовательно, в соответствии со статьей 68 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", согласно которой Конституционный Суд Российской Федерации прекращает производство по делу в случае, если в ходе заседания будут выявлены основания к отказу в принятии обращения к рассмотрению, настоящее дело в части проверки конституционности пункта 4 части первой статьи 232 и части второй статьи 256 УПК РСФСР подлежит прекращению, поскольку по этому же предмету Конституционным Судом Российской Федерации ранее было вынесено постановление, сохраняющее свою силу.
Исходя из изложенного и руководствуясь частями первой и второй статьи 71 , , , , и 104, а также статьей 68 и пунктом 3 части первой статьи 43 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации постановил:
1. Признать не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее , , , и (часть 3) , единые по своему нормативному содержанию, и, и Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в той части, в какой они предусматривают или допускают полномочия суда возбуждать уголовное дело, в том числе в отношении нового лица, и применять к нему меру пресечения.
В силу части второй статьи 87 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" содержащиеся в, и Уголовно-процессуального кодекса РСФСР нормативные положения, не соответствующие Конституции Российской Федерации в той части, в какой они также предусматривают полномочие суда возбуждать уголовное дело, не могут применяться судами.
2. Прекратить производство по проверке конституционности пункта 4 части первой статьи 232 и части второй статьи 256 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в части, касающихся положений, предусматривающих полномочие суда по собственной инициативе возвращать дело для дополнительного расследования при наличии оснований для привлечения к уголовной ответственности других лиц, материалы в отношении которых невозможно выделить в отдельное производство, поскольку эти положения являются аналогичными ранее признанным не соответствующими Конституции Российской Федерации в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, сохраняющем свою силу. Согласно части второй статьи 87 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" названные положения не могут применяться судами.
3. В соответствии с частью второй статьи 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" дело гражданки И.П.Смирновой во всяком случае подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке.
4. Настоящее Постановление является окончательным, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
5. Согласно статье 78 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в "Собрании законодательства Российской Федерации" и в "Российской газете". Постановление должно быть опубликовано также в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".
Конституционный Суд Российской Федерации
Особое мнение судьи Конституционного Суда
Российской Федерации Н.В.Витрука
по делу о проверки конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР,
регулирующих полномочия суда
по возбуждению уголовного дела,
в связи с жалобой гражданки И.П.Смирновой
и запросом Верховного Суда Российской Федерации
Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 14 января 2000 года пришел к выводу, что суд не только не обязан, но и не правомочен возбуждать уголовное дело, в том числе в отношении лица, не привлеченного к уголовной ответственности, и применять к нему меру пресечения. При этом он исходил из того, что указанное правомочие суда противоречит его природе как органу правосудия, не обеспечивает его независимость, объективность и беспристрастность, а также соблюдение принципов состязательности и равноправия сторон в уголовном судопроизводстве.
На наш взгляд, такая интерпретация положений УПК РСФСР о правомочии и обязанности суда по возбуждению уголовного дела, содержащихся в, УПК РСФСР и ставших предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации, является односторонней и не учитывает необходимости их истолкования и применения в настоящее время в духе требований Конституции Российской Федерации и ранее сформулированных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации. Упоминание в указанных статьях (как и в других, например в статье 20 УПК РСФСР) суда наряду с органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие, как указывал ранее Конституционный Суд Российской Федерации, не означает, что между ними поставлен знак равенства.
Не все положения, содержащиеся в упомянутых выше статьях УПК РСФСР, непосредственно обращены к суду. Естественно, на суд не распространяется устанавливаемая статьей 3 УПК РСФСР обязанность компетентных органов "принимать все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию". В равной мере не могут быть поводом к возбуждению уголовного дела судом заявления и письма граждан, статьи, заметки, опубликованные в печати, и иные сообщения о совершенном или подготавливаемом преступлении (часть первая статьи 108 УПК РСФСР), и на суд не распространяется предусмотренная статьей 109 УПК РСФСР обязанность принимать подобного рода заявления и сообщения и принимать по ним решения.
Поэтому суд при выполнении задач и реализации правомочий и обязанностей, сформулированных в указанных нормах уголовно-процессуального закона , должен, обеспечивая соблюдение основных прав и свобод граждан, руководствоваться Конституцией Российской Федерации. Такая правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации была сформулирована в его постановлениях от 28 ноября 1996 года , от 20 апреля 1999 года (см.: Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 50. Ст.5679; 1999. N 17 Ст.2205), в определении от 1 июля 1998 года об отказе в принятии к рассмотрению запроса Волжского городского суда Республики Марий Эл о проверке конституционности статей 3 , , 79 (пункт 1) и УПК РСФСР (см.: Архив Конституционного Суда Российской Федерации 1998 года).
Иными словами, содержание статей УПК РСФСР, в которых суд поставлен в один ряд с прокурором, следователем, органом дознания, должно интерпретироваться применительно к суду лишь в той мере, в какой они отвечают природе суда как органа правосудия, его назначению в уголовном процессе, исходя из положений статей 118 , , Конституции Российской Федерации. На это ориентирует непосредственно и уголовно-процессуальный закон.
УПК РСФСР устанавливает, что суд, прокурор, следователь и орган дознания обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию. УПК РСФСР предусматривает, что при наличии повода и основания к возбуждению уголовного дела прокурор, следователь, орган дознания, судья обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело.
Компетенция суда по возбуждению уголовного дела строго ограничена, она предусмотрена УПК РСФСР в исключительных случаях.
Анализ положений, содержащихся в, УПК РСФСР, а также в и в УПК РСФСР в их системном виде, показывает, что суд возбуждает уголовное дело лишь в случаях, когда уголовное дело находится в его производстве и при непосредственном обнаружении судом в действиях лица признаков преступления. Именно такие случаи предусмотрены статьей 256 УПК РСФСР. Поэтому нельзя согласиться с общим выводом, содержащимся в рассматриваемом постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, о том, что какие-либо условия, ограничивающие пределы компетенции суда по возбуждению уголовного дела, в УПК РСФСР не установлены.
В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации не учитывается стадийность уголовного процесса, содержание и назначение стадии возбуждения уголовного дела.
Возбуждение уголовного дела - начальная, самостоятельная стадия уголовного процесса, которая не связана с формулированием и предъявлением обвинения. На этой стадии уголовного процесса компетентным органом, включая суд, фиксируется лишь факт обнаружения признаков преступления, что является законным основанием для проведения предварительного расследования. Понятие признаков преступления не тождественно понятию состава преступления. Только в ходе предварительного расследования устанавливается состав преступления, все его элементы, и в этом случае формулируется и предъявляется компетентным органом, кроме суда, обвинение конкретному лицу, и в конечном итоге уголовное дело передается в суд либо орган предварительного расследования фиксирует факт отсутствия состава преступления и прекращает уголовное преследование.
Поэтому справедливо Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем постановлении от 8 декабря 1999 года N 84 "О практике применения судами законодательства, регламентирующего направление уголовных дел для дополнительного расследования" разъяснил судам, что в соответствии со и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации суд осуществляет при рассмотрении уголовных дел исключительно функцию отправления правосудия и не вправе подменять государственные органы и должностных лиц, формулирующих и обосновывающих обвинение (см.: "Российская газета". 1999. 16 декабря). Суд при возбуждении уголовного дела не формулирует и не обосновывает обвинение.
На наш взгляд, суд не обязан возбуждать уголовное дело при непосредственном обнаружении в действиях лица, не привлеченного к уголовной ответственности, признаков преступления, но суд не может быть лишен этого права. Такое положение не противоречит природе правосудия и конституционным принципам уголовного судопроизводства. При возбуждении уголовного дела в порядке требований статьи 256 УПК РСФСР суд не выступает в качестве органа предварительного следствия, органа уголовного преследования, формулирующего и предъявляющего обвинение конкретному лицу. Актом возбуждения уголовного дела суд фиксирует лишь обнаружение признаков преступления (но не состава преступления, всех его элементов). Возбуждение уголовного дела не предрешает последующие процессуальные действия как суда, так и тех компетентных органов, которые самостоятельно осуществляют предварительное расследование, а тем более вынесение итогового решения по уголовному делу - приговора суда.
Нельзя согласиться с выводом Конституционного Суда Российской Федерации о том, что суд, возбуждая уголовное дело и применяя меру пресечения, сам обосновывает подозрение относительно совершения лицом преступления и формулирует обвинение (пункт 6 постановления Конституционного Суда Российской Федерации). Обнаружение обстоятельств, фактических данных, свидетельствующих о возможном совершении лицом преступления, происходит объективно в ходе судебного заседания с участием сторон и с соблюдением всех принципов уголовного судопроизводства. Реально появляется подозреваемое (но не обвиняемое) лицо в совершении преступления, что и позволяет суду принять решение о возбуждении уголовного дела в отношении этого лица. Но суд не формулирует и не обосновывает обвинение.
Тем более нельзя лишить суд права возбудить уголовное дело, если суд встречается с фактами неисполнения своих обязанностей органами, призванными осуществлять уголовное преследование, игнорирования ими принципа неотвратимости юридической ответственности, злоупотребления своими правами.
Возбуждение уголовного дела судом не нарушает принципы независимости суда, его объективности, беспристрастности, а также принципы состязательности и равноправия сторон в уголовном судопроизводстве. Действие этих принципов обеспечено на всех последующих стадиях уголовного процесса, в том числе возможностью осуществления в полном объеме процессуальных прав обвиняемого и подсудимого в уголовном судопроизводстве (права на отвод суда, правом обжалования заинтересованными лицами постановления о возбуждении уголовного дела, чьи конституционные права этим актом были нарушены, а также других процессуальных действий суда), правилами подсудности и другими гарантиями, закрепленными уголовно-процессуальным законом.
Пункт 4 части первой статьи 232 УПК РСФСР, предусматривающий правомочие судьи направлять дело для дополнительного расследования в случае наличия оснований для привлечения к уголовной ответственности по данному делу других лиц при невозможности выделить о них материалы дела, не находится в какой-либо связи с частями первой и второй статьи 256 УПК РСФСР, предусматривающими аналогичные действия суда в ходе судебного разбирательства, так как эти действия суда осуществляются на разных стадиях уголовного судопроизводства: первые - на стадии предания суду, вторые - на стадии судебного разбирательства. В описанной ситуации на стадии предания суду уголовно-процессуальный закон не требует от суда возбуждения уголовного дела. Если отдельные суды при этом выносят постановления о возбуждении уголовного дела, то такие случаи можно рассматривать как правоприменительные ошибки, которые могут быть исправлены вышестоящими судебными инстанциями. Хотя и в этом случае, на наш взгляд, за судом может быть оставлено право на возбуждение уголовного дела и направление материалов дела на дополнительное расследование.
Единые по своему нормативному содержанию, и, и, вторую и четвертую статьи 256 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в той части, в какой они предусматривают или допускают полномочия суда возбуждать уголовное дело, в том числе в отношении нового лица, и применять к нему меру пресечения, а также возвращать в связи с этим дело для дополнительного расследования. Тем самым Суд, продолжая и развивая ранее сформулированные им правовые позиции, в настоящем постановлении по существу упразднил институт возбуждения судом уголовных дел публичного обвинения в целом.
Не ставя под сомнение рациональность решения Суда в целом и будучи убежден, что избавление от любых проявлений инквизиционных начал в отечественном уголовно-процессуальном праве и утверждение подлинной состязательности - насущная задача упрочения конституционности, полагаю возможным обратить внимание на неадекватное истолкование нормативного содержания отдельных положений Конституции Российской Федерации и Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", что может в дальнейшем потребовать корректировки сформулированных им же позиций, а также представлений о конституционно-правовой природе самого Суда.
1. Главный аргумент, положенный в основу постановления от 14 января 2000 года, заключается в том, что конституционный принцип разделения законодательной, исполнительной и судебной власти и самостоятельность органов каждой из них ( Конституции Российской Федерации) в уголовном судопроизводстве предполагает разграничение возлагаемых на соответствующие органы конституционных функций, а именно функций осуществления правосудия и уголовного преследования. В общем плане такое утверждение не вызывает возражений. При этом, однако, следует учитывать, что каждый из этих органов может выполнять и в практике конституционного регулирования Российской Федерации действительно выполняет отдельные полномочия, с точки зрения доктринальных представлений о разделении властей долженствующих входить в компетенцию других органов, и такое выполнение не противоречит принципу разделения властей, как он закреплен в статье 10 Конституции Российской Федерации и конкретизируется в ее последующих положениях.
Правосудие в Российской Федерации, если под ним в рассматриваемом аспекте понимать только рассмотрение уголовных дел, действительно осуществляется только судом ( , Конституции Российской Федерации), но суд осуществляет не только правосудие. Во всяком случае Конституция Российской Федерации не дает оснований для отождествления понятий правосудия и судебной власти, оставляя известный простор для решения вопроса о возложении (или отказе от такого возложения) на суд выполнения некоторых иных функций, связанных с осуществлением правосудия, что, отнюдь, не влияет на независимый статус судьи. Полагаю, что функциональная характеристика суда как органа государственной власти и судьи как ее носителя, определение их функций как объективно необходимых направлений их деятельности и способов их реализации входит в полномочия законодателя, который в принимаемых им актах и в допускаемых Конституцией Российской Федерации параметрах детализирует принцип разделения властей, в том числе путем определения круга и пределов полномочий соответствующих органов.
Точно так же не являются аргументом в пользу выраженной в настоящем постановлении правовой позиции принципы состязательности, а также независимого объективного и беспристрастного суда. На это, в частности, обращалось внимание и самим Конституционным Судом в его постановлении от 28 ноября 1996 года по делу о проверке конституционности статьи 418 УПК РСФСР, согласно которому "с объективностью и беспристрастностью суда, который в качестве органа правосудия выносит приговор по делу, не согласуется наделение его в этом же процессе полномочиями возбуждать уголовное дело и формулировать по нему обвинение". Содержащаяся в постановлении оговорка "в этом же процессе" не случайна, ибо судебная власть в Российской Федерации в отличие, например, от иных федеральных властей (Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание Российской Федерации, Правительство Российской Федерации) воплощается не в одном органе, а во многих органах, которые при осуществлении правосудия не находятся в иерархическом соподчинении.
Следовательно, действующая Конституция Российской Федерации допускает различные варианты решения рассматривавшегося вопроса, выбор одного из которых - прерогатива законодателя, а не Конституционного Суда. При этом выбор законодателем любого из допускаемых Конституцией и не противоречащих ей вариантов нормирования или их сочетание не может считаться антиконституционным.
2. В связи с цитируемым положением также возникает сомнение в допустимости преодоления указанной правовой позиции постановлением палаты Конституционного Суда, а не Конституционным Судом в целом в его пленарном заседании, как это установлено статьей 73 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации". При этом не имеет юридического значения то, что данная правовая позиция была сформулирована той же палатой Конституционного Суда, которая выработала и приняла постановление от 14 января 2000 года.
УПК РСФСР, которые не являлись предметом обращения. Разделяя с теоретической точки зрения такой подход Суда, на мой взгляд, вполне укладывающийся в правовую природу этого органа судебного конституционного контроля, выполняющего наряду с собственно судебной и иные (координационную, интеграционную, правотворческую, политическую) функции, полагаю, что он противоречит предписаниям указанного Федерального конституционного закона, который не предусматривает возможность возбуждения конституционного судопроизводства по собственной инициативе. Именно против такой возможности применительно к судам общей юрисдикции, соответствующим образом интерпретируя положения Конституции Российской Федерации и раскрывая содержание принципов состязательности, независимого объективного и беспристрастного суда, как раз и выступает Конституционный Суд в данном постановлении. Иными словами, данным постановлением начат процесс "развязывания" инициативы Суда, и это не может не влиять на деятельность Суда в аспекте интерпретации его полномочий в настоящем и будущем.
Кроме того, Суд, если оценивать его постановление сквозь призму жалобы И.П.Смирновой, подменил конкретный нормоконтроль абстрактным и конституировал жалобу гражданина в защиту так называемого общего частного интереса, что также не укладывается в нормативное содержание части 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации и противоречит императивным, как представляется, предписаниям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
1. Заявления и письма граждан, как повод к возбуждению уголовного дела (п. 1
ст.108 УПК РСФСР), представляют собой деятельность отдельных физических лиц по осведомлению прокурорско-следственных органов о готовящемся или совершенном преступлении.
Заявления и письма граждан могут исходить как от одного человека, так и от
группы лиц, исключение составляет запрет для военнослужащих подавать групповые
жалобы, что вызвано условиями несения военной службы. 11.
Письма граждан в смысле ст.108 п.1 УПК РСФСР следует рассматривать, как письменные заявления, полученные по почте. Сообщения о преступлениях в виде заявлений, помимо письменной формы, могут быть устными, переданными по телефону, телеграфу, радио, телевидению. Хочется отметить, что в Уставе уголовного судопроизводства, изданного до революции, отмечалось, что «... подача жалобы по телеграфу не может быть допущена, ибо это есть не жалоба, а простая бумага, которая подлежит возвращению.».
Сейчас с этим, конечно нельзя согласиться. Закон не создает никаких трудностей для подачи заявления, сообщения о преступлении. Заявления граждан могут быть как устными, так и письменными в любой форме. От заявителя не требуется сообщения причин общественно-опасного происшествия, его юридической оценки. Важно, чтобы было сообщено о самом факте случившегося.
Устное заявление заносится в протокол, который подписывается заявителем и лицом принявшим заявление. Заявителю должна быть разъяснена ответственность за заведомо ложный донос, о чем делается отметка в протоколе заявления. Если к заявлению прилагаются материалы, подтверждающие сведения, изложенные в нем, то об этом также указывается в принятом заявлении. В некоторых случаях граждане не только вправе сообщать о преступлении, но и обязаны это делать. Законодатель в ст. ст88 1 , 190 УК РСФСР, устанавливая уголовную ответственность за недонесение о достоверно известных
готовящихся или совершенных наиболее опасных преступлениях, возложил на граждан юридическую обязанность сообщать об этих преступлениях в органы милиции, прокуратуры, суда или в другие государственные органы.
На практике встречаются иногда случаи, когда в органы милиции, прокуратуры, суда поступают жалобы, заявления, авторы которых пожелали остаться неизвестными, что
требует более осторожного подхода, т.к. на практике заявления такого рода зачастую являются клеветническими.
Предусматривая уголовную ответственность за клеветнические измышления и за
ложный донос, законодатель, тем самым устанавливает серьезные гарантии правильности подачи заявлений и сообщений о преступлении, дает правовую возможность вести борьбу с лицами, злоупотребляющие правом подачи жалоб и заявлений.
2. Сообщения общественных организаций как повод к возбуждению уголовного дела (п.2 ст.108 УПК РСФСР) представляет сообщения профсоюзных и других общественных организаций. Эти сообщения следует отличать от заявлений, исходящих от случайной группы лиц. Общественными организациями могут быть общественные инспекции, кооперативные организации, культурные, спортивные, научно-технические общества и другие. Практика подтверждает положительную роль общественности в борьбе с преступностью.
3. Сообщения учреждений, предприятий, организаций и должностных лиц закон также называет в числе поводов к возбуждению уголовного дела. Сущность этого повода к возбуждению уголовного дела заключается в том, что различного рода учреждения, торговые организации, учебные заведения через своих руководителей, а равно должностные лица этих учреждений, предприятий или организаций уведомляют органы дознания, следствия, прокуратуры или суда о готовящемся или совершенном общественно-опасном деянии. В учреждениях, организациях, предприятиях должны приниматься меры к обеспечению законности. Поэтому их руководители и другие должностные лица обязаны сообщать
о преступлении, обнаруженном по месту их работы. Как пишет Здир Я.А. « в данном случае должностные лица не предупреждаются об уголовной ответственности за ложный донос. В случае сообщения заведомо ложных сведений они несут ответственность как за должностные преступления».
Должностные лица учреждений, предприятий, организаций не вправе по своему усмотрению решать вопрос о наличии или отсутствии преступления. Сообщения учреждений, предприятий организаций и должностных лиц должны быть сделаны в письменной форме (ч.3 ст.110 УПК РСФСР).
к возбуждению уголовных дел (п.4 ст.108 УПК РСФСР). Сообщения о преступлении, опубликованные в печати, в отличие от других поводов обращены не только к органам, лицам, управомоченным на возбуждение уголовных дел, но и к широкому кругу общественности, ко всем читателям. Нельзя допускать, чтобы по одному и тому же сообщению в печати возбуждалось несколько уголовных дел.
5. Явка с повинной.
На практике встречаются случаи, возбуждаемые и по такому поводу. Например, в органы КГБ явился с повинной агент американской разведки А.М. Новиков, которому было поручено собирать разведывательную информацию о Советском Союзе.
Сущность явки с повинной заключается в добровольном сообщении прокурорским, следственным или судебным органам о совершении преступления самим виновным, если такое сообщение сопровождается фактической добровольной передачей себя во власть органов, должностных лиц, управомоченных на возбуждение уголовных дел.
6. Непосредственное обнаружение органом дознания, следователем, прокурором или судом признаков преступления (п.6 ст. 108 УПК РСФСР). Сущность этого повода к возбуждению дела заключается в том, что органы дознания, следователь, прокурор, судья или суд при осуществлении своих полномочий вне зависимости от чьего либо заявления, сообщения сами непосредственно обнаруживают признаки преступления и решают вопрос о возбуждении уголовного дела.
Но наличие одного повода еще не достаточно для принятия решения о возбуждении
уголовного дела. Для возбуждения дела необходимо и такое условие как основание к возбуждению уголовного дела.
В законе сказано, что дело может быть возбуждено только в тех случаях, когда имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления (ч.2 ст.108 УПК РСФСР). Эти данные в уголовно-процессуальном законе именуются основаниями к возбуждению уголовного дела (ч.1 ст. ст. 112;113; ч.2 ст.116 УПК РСФСР), наличие которых обуславливает обоснованность вынесения акта о возбуждении уголовного дела.
Законодатель указывает на две стороны основания к возбуждению уголовного дела
Фактическую и юридическую. Фактическая сторона - наличие объективно существующих фактических данных, указывающих на признаки общественно-опасного деяния. Юридическая сторона основания к возбуждению дела есть наличие признаков преступления. В данном случае речь идет только о преступном деянии, о его противоправности и общественной опасности.
Закон в основания к возбуждению уголовного дела не включает отсутствие обязательств, исключающих производство по делу (ст.5 УПК РСФСР). Этим понятием придается самостоятельное значение. В ст.113 УПК РСФСР сказано, что в случае отсутствия оснований к возбуждению уголовного дела, а равно при наличии обстоятельств, исключающих производство по делу, прокурор, следователь, орган дознания и судья отказывают в возбуждении уголовного дела.
А.Р. Михайленко считает, что несмотря на разный смысл этих понятий, между ними существует тесная взаимосвязь. Само отсутствие оснований, к примеру, не может порождать вопрос об обстоятельствах, исключающих производство по делу, ввиду его беспредметности. В свою очередь, очень многие из обстоятельств указанные в ст.5 УПК РСФСР, вообще не имеют отношения к фактической стороне основания к возбуждению дела и в некоторых случаях могут устанавливаться после решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Например, акт амнистии или помилования может быть издан, когда уже возбуждено уголовное дело и ведется расследование или судебное производство.
УДК 343.13(470)(091)
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ДОЗНАНИЯ ПО УПК РСФСР 1960 Г.
© Митюкова М. А., 2012
В статье рассмотрены понятие и сущность дознания, виды дознания и порядок его производства по УПК РСФСР 1960 г. Исследованы система органов дознания по УПК РСФСР 1960 г., проблемы реализации полномочий органов дознания в досудебном производстве.
Ключевые слова: предварительное расследование; дознание; виды дознания.
Вопросы форм предварительного расследования всегда привлекали пристальное внимание ученых. В ряде проектов УПК РСФСР (1927, 1934, 1935 гг.) было предложено создать единую форму предварительного расследования, устраняющую разграничение дознания и предварительного следствия.
Против соединения дознания и следствия в единую форму расследования выступил М. С. Строгович. Он указывал, что задачи деятельности органов дознания и предварительного следствия различны и отличаются специфическими особенностями: «...собирание первичных материалов по делу, непосредственный активный розыск преступника, его обнаружение, раскрытие преступления, являясь основной задачей дознания, проводится в иных условиях, связано с иными процессуальными формами, чем задача предварительного следствия, - всесторонне исследовать вопрос о виновности обвиняемого, собрать и взвесить доказательства как уличающего, так и оправдывающего порядка, дать обвиняемому все средства защищаться против предъявляемого ему обвинения и т. д.».
Исходя из этого, М. С. Строгович признавал дознание как самостоятельную форму расследования лишь по несложным делам «...предварительное следствие должно быть восстановлено в своих правах, а дознание введено в соответствующие границы. Только по простейшим делам, несложным по своему фактическому составу, не связанным с применением тяжелых мер наказания, расследование может ограничиваться дознанием, по всем же остальным делам дознание должно ограничиваться производством первичных, неотложных действий, дальнейшее детальное расследо-
вание должно вестись в порядке предварительного следствия (следователем)» .
Состояние предварительного расследования, дублирование в расследовании органов дознания и предварительного следствия не способствовали соблюдению законности и борьбе с преступностью. Большинство ученых-процессуалистов и практических работников приходили к выводу о необходимости организационного реформирования органов предварительного расследования.
В конце 1950-х гг. при обсуждении проекта уголовно-процессуального законодательства развернулась широкая дискуссия о праве на существование дознания как самостоятельной формы расследования. Многие авторы предлагали ее исключить.
Так, И. Д. Перлов и М. Ю. Рагинский выступили с предложением сохранить лишь один вид дознания как «процессуальную деятельность уполномоченных на то законом специальных государственных органов, осуществляющих не терпящие отлагательства действия по охране места преступления, сохранению и закреплению следов преступления и других доказательств, розыску и задержанию лиц, подозреваемых в совершении преступления» .
Часть авторов выступала за упрощение процессуальной формы, предлагая, «чтобы дознание являлось средством в руках милиции для выполнения необходимых первичных действий по раскрытию преступлений», они считали, что по очевидным, несложным преступлениям «суд может успешно и быстро разобраться в них и без материалов предварительного расследования» . Что можно было рассматривать прообразом протокольной формы досудебной подготовки материалов.
Однако многие ученые полагали, что отказ от дознания как самостоятельной формы расследования приведет к перегрузке органов предварительного следствия за счет расследования следователями относительно простых, нетяжких преступлений; кроме того, было нецелесообразным лишать процессуальных полномочий органы, в ходе деятельности которых могли быть выявлены признаки преступления .
Именно данная позиция нашла свое отражение в Основах уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, принятых Верховным Советом 25 декабря 1958 г. Основы закрепили осуществление предварительного расследования в форме предварительного следствия и дознания. Причем дознание выделялось двух видов: дознание по преступлениям, по которым предварительное следствие обязательно, и дознание по делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно (ст. 29 Основ).
К органам дознания были отнесены органы милиции, командиры воинских частей, соединений и начальники военных учреждений, а также другие уполномоченные на то законом учреждения и организации. Таким образом, перечень органов дознания носил открытый характер.
По делам, по которым производство предварительного следствия было обязательно, орган дознания возбуждал уголовное дело и производил неотложные следственные действия по установлению и закреплению следов преступления. Новеллой законодательства стало закрепление перечня неотложных следственных действий, к которым были отнесены: осмотр, обыск, выемка, освидетельствование, задержание и допрос подозреваемых, допрос потерпевших и свидетелей. Об обнаруженном преступлении и начатом дознании немедленно должен был уведомляться прокурор.
По делам, по которым предварительное следствие было не обязательным, собранные материалы органом дознания направлялись прокурору, с утверждения которого дело направлялось для рассмотрения в суде. Основы закрепили процедуру задержания подозреваемого в преступлении (ст. 32), порядок применения мер пресечения, в том числе заключение под стражу (ст. 33-34), порядок производства обыска и выемки корреспонденции. Вместе с тем
срок производства дознания ни по одному из его видов не был предусмотрен.
Основы ликвидировали второй следственный аппарат, действовавший в течение ряда лет в органах милиции. На его базе были созданы отделы дознания, которые проводили расследование в форме дознания по значительной категории уголовных дел.
Статья 29 Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик возложила на органы дознания принятие необходимых оперативно-разыскных мер в целях обнаружения признаков преступления и лиц, их совершивших. Именно данное положение Основ привело к тому, что многие авторы при определении понятия и сущности дознания помимо осуществления процессуальной деятельности по расследованию преступлений включали в него и непроцессуальную деятельность - оперативно-разыскные мероприятия.
Вместе с тем от того, что оперативноразыскные действия проводятся органом дознания, они дознанием не становятся: ведь орган дознания наделен и административной, управленческой компетенцией, порядок производства следственных и оперативно-разыскных действий регламентируется разными законами, результаты процессуальной деятельности и оперативноразыскной различны, поэтому под дознанием понимается лишь уголовно-процессуальная деятельность органов дознания по производству неотложных следственных действий и расследованию в полном объеме уголовных дел, отнесенных к подследственности органов дознания. Этот вывод подтверждается и теоретическими положениями наук уголовного процесса и оперативноразыскной деятельности, в соответствии с которыми уголовно-процессуальная и оперативно-разыскная деятельность протекают в различных режимах. Поэтому в Уголовнопроцессуальном кодексе РФ было бы целесообразно понятие органа дознания исключить и использовать термин «орган, на который возложено производство дознания».
27 октября 1960 г. был принят новый УПК РСФСР (вступивший в действие с 1 января 1961 г.) , который принял за основу модель дознания, закрепленную Основами уголовного судопроизводства СССР. Он конкретизировал круг органов, производивших дознание, его сроки и процессуальные полномочия должностных лиц. В УПК РСФСР 1960 г. был дан раз-
вернутый перечень органов дознания (более обширный, чем в Основах) с указанием их компетенции.
Статья 117 УПК РСФСР закрепила следующие органы дознания:
1) органы милиции ;
2) командиры воинских частей, соединений и начальники военных учреждений - по делам о всех преступлениях, совершенных подчиненными им военнослужащими, а также военнообязанными во время прохождения ими учебных сборов; по делам о преступлениях, совершенных рабочими и служащими Вооруженных Сил, в связи с исполнением служебных обязанностей или в расположении части, соединения, учреждения;
3) государственной безопасности - по делам, отнесенным законом к их ведению;
4) начальники исправительно-трудовых учреждений - по делам о преступлениях против установленного порядка несения службы, совершенных сотрудниками этих учреждений, а равно по делам о преступлениях, совершенных в расположении исправительно-трудового учреждения.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 января 1985 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы РСФСР» в п. 4 ст. 117 были включены начальники следственных изоляторов, лечебно-трудовых профилакториев и воспитательно-трудовых профилакториев, компетенция которых в части дознания ограничивалась преступлениями против установленного порядка несения службы, совершенными сотрудниками этих учреждений, и преступлениями, совершенными в расположении указанных учреждений;
5) органы государственного пожарного надзора - по делам о пожарах и о нарушении противопожарных правил;
6) органы пограничной охраны - по делам о нарушении государственной границы;
7) капитаны морских судов, находящихся в дальнем плавании, и начальники зимовок в период отсутствия транспортных связей с зимовкой.
В последующие годы круг органов дознания постоянно расширялся. Так, Закон РФ от 2 июля 1992 г. «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации “Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федера-
ции”», Закон РСФСР «О государственной налоговой службе РСФСР», Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР включили в число органов дознания Главное управление налоговых расследований и соответствующие подразделения налоговых расследований (п. 8 ст. 117 УПК РСФСР).
Закон РФ от 29 апреля 1993 г. «О внесении дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» дополнил ст. 117 УПК РСФСР пунктом 9, в котором был назван еще один орган дознания - «Таможенные органы Российской Федерации - по делам о контрабанде, а также по делам о преступлении, предусмотренном ст. 78 УК РСФСР» .
УПК РСФСР 1960 г., как и Основы 1958 г., закрепил дознание двух видов: во-первых, производство неотложных следственных действий для раскрытия преступления и обнаружения лица, его совершившего, по делам, по которым предварительное следствие является обязательным (ст. 119 УПК РСФСР); во-вторых, дознание по делам, по которым предварительное следствие не обязательно, как ускоренное и упрощенное расследование в полном объеме несложных дел (ст. 120 УПК РСФСР).
Закрытый перечень неотложных следственных действий, закрепленный ст. 119 УПК РСФСР, ничем не отличался от того, который был указан ст. 29 Основ. Предложения включить в закон открытый перечень неотложных следственных действий в тот момент не нашли поддержки законодателя.
Впоследствии Законом СССР от 12 июня 1990 г. «О внесении изменений и дополнений в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик» в этот перечень были добавлены одно процессуальное и два следственных действия: наложение ареста на
имущество, экспертиза (в случае необходимости) и прослушивание телефонных и иных переговоров (следственное действие, которое данный Закон впервые установил в качестве такового и неотложного). Указанные дополнения закона были обусловлены потребностями практики. Однако соответствующие изменения в УПК РСФСР внесены не были, и на практике указанные действия в качестве неотложных широко не производились.
Дознание как самостоятельная форма расследования, предусмотренная ст. 120
УПК РСФСР, по сравнению со следствием имела три особенности:
1) защитник не участвует;
2) потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители извещаются об окончании дознания и направлении дела прокурору, но материалы дела для ознакомления им не предъявляются;
3) на органы дознания не распространяются правила, установленные ч. 2 ст. 127 УПК РСФСР. При несогласии с указаниями прокурора орган дознания вправе обжаловать их вышестоящему прокурору, не приостанавливая выполнение этих указаний (ст. 120 УПК РСФСР).
Указанные особенности были призваны упростить предварительное расследование по нетяжким преступлениям и сократить срок дознания до 1 месяца, однако, по справедливым замечаниям многих ученых, данные особенности существенно процедуру предварительного следствия не меняют, никакой специфики по сравнению со следствием данный вид дознания не несет, сроки дознания могли быть продлены прокурором, что зачастую и происходило на практике. Более того, справедливые нарекания вызывали первые две особенности производства дознания, существенно ограничивающие права граждан.
Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. свел обязанности милиции как органа дознания к следующему: принятию
необходимых оперативно-разыскных и иных предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер в целях обнаружения преступлений и лиц, их совершивших; предупреждению и пресечению преступлений; проведению неотложных следственных действий по уголовным делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, и проведению расследования в полном объеме дел, по которым производство предварительного следствия не обязательно (ст. 118 УПК РСФСР).
Как видно из изложенного, в отличие от иных органов дознания, компетенция милиции в законе определялась гораздо шире. Она должна была рассмотреть поступившие заявление и сообщение о любом преступлении (ст. 109 УПК РСФСР), произвести дознание в виде неотложных следственных действий по любому делу (ст. 119 УПК РСФСР), полное расследование преступлений, отнесенных к ее подследственности (ст. 120 УПК РСФСР). По отдельной кате-
гории дел (ст. 414 УПК РСФСР) обстоятельства преступления устанавливались в так называемой протокольной форме досудебной подготовки материалов (ст. 415 УПК РСФСР).
Являясь органом дознания, милиция обязана была возбуждать уголовные дела в каждом случае обнаружения признаков преступления и принимать меры к раскрытию уголовно наказуемого деяния (ст. 3 УПК РСФСР). В соответствии с УПК она должна была выполнять поручения и указания следователя о производстве разыскных и следственных действий, а также его требования об оказании ему содействия при проведении отдельных следственных действий (ст. 119, 127 УПК РСФСР). В ее обязанности входили розыск обвиняемого (ст. 196 УПК РСФСР) и привод (ст. 147 УПК РСФСР), участие в исполнении приговора и иных решений суда по уголовным делам.
Деятельность органов дознания по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, являлась факультативной по отношению к основной форме расследования - предварительному следствию.
Наделяя органы дознания правом осуществления уголовно-процессуальной деятельности в порядке ст. 119 УПК РСФСР, законодатель, по мнению отдельных ученых, имел в виду исключительные ситуации, в которых эти полномочия реализуются. Во-первых, когда информация о тяжком преступлении, подследственном органам предварительного следствия, поступила непосредственно в органы дознания; во-вторых, если в случае отлагательства возможна утрата следов и иных доказательств совершенного преступления; в-третьих, когда следователь по объективным причинам не может самостоятельно начать предварительное следствие .
В деятельности органов внутренних дел встречалось порой «иное толкование» требований этой нормы. В ряде регионов страны оперативными сотрудниками уголовного розыска возбуждалось практически каждое уголовное дело и, как правило, производилось дознание в порядке ст. 119 УПК РСФСР. Таким образом, следователь в ведомственном порядке фактически отстранялся от производства следствия на первоначальном этапе.
Порядок деятельности органов дознания по делам, подследственным следователю, в
УПК РСФСР определялся совокупностью последовательных процессуальных действий и решений, носящих срочный характер. Он сводился к следующим решениям и действиям.
1. Начало дознания: возбуждение уголовного дела и немедленное уведомление об этом прокурора. Органы дознания обязаны были также принимать исчерпывающие меры оперативно-разыскного, административного и организационного характера по предупреждению и пресечению преступления, охране места происшествия, а при необходимости - потерпевшего, свидетелей и иных лиц, по преследованию и задержанию преступников, установлению очевидцев и т. п.
2. Производство неотложных следственных действий по установлению и закреплению следов преступления. Их полный перечень был представлен в ст. 29 Основ уголовного судопроизводства СССР: осмотр, обыск, выемка, освидетельствование, задержание и допрос подозреваемых, допрос потерпевших и свидетелей (эти следственные действия дублировались ч. 2 ст. 119 УПК РСФСР), а также прослушивание телефонных и иных переговоров, наложение ареста на имущество и назначение экспертизы в случае необходимости. Последние три следственных действия дополнили перечень неотложных в связи с принятием Закона СССР «О внесении изменений и дополнений в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик от 12 июня 1990 г. . Данный список был исчерпывающим и расширенному толкованию не подлежал, хотя правоприменительная и нормотворческая практика в реальной действительности отступали от него.
Очевидно, что орган дознания не был обязан проводить все указанные следственные действия по каждому уголовному делу, более того, в его задачу входил оптимальный выбор тех из них, которые обеспечат успех начального этапа расследования, его безотлагательность и оперативность. При наличии оснований для производства иных следственных действий, исходя из смысла закона, орган дознания должен был без промедления направить дело следователю.
3. После выполнения неотложных следственных действий орган дознания, не ожидая указаний прокурора и окончания срока, отведенного ч. 1 ст. 121 УПК РСФСР на данный вид уголовно-процессуальной дея-
тельности, должен был передать дело следователю.
Дознание, предшествующее предварительному следствию, не могло продолжаться более 10 суток со дня возбуждения уголовного дела (ч. 1 ст. 121 УПК РСФСР). Этот срок продлению не подлежал. В том случае, если данное преступление относилось к компетенции разных органов предварительного следствия, дело направлялось прокурору для определения органа, который должен был проводить предварительное следствие (ч. 3 ст. 119 УПК РСФСР).
В соответствии с ч. 1 ст. 124 УПК РСФСР дознание по делам, по которым предварительное следствие обязательно, заканчивалось только составлением постановления о направлении дела следователю. Других итоговых решений в результате проведения данного вида дознания закон не предусматривал.
В связи с этим не соответствующей закону была позиция авторов Комментария к УПК РСФСР, согласно которой орган дознания мог прекращать уголовные дела, подследственные следователю, в случае установления в ходе дознания отсутствия события или состава преступления (п. 1 и 2 ст. 5 УПК РСФСР) . Подобный подход опровергается анализом норм уголовно-процессуального законодательства, определяющих деятельность органов дознания по делам, требующим предварительного следствия, лишь в рамках принятия следующих процессуальных решений: о возбуждении уголовного дела; о производстве неотложных следственных действий, в том числе задержания подозреваемого; об избрании в отношении него в исключительных случаях меры пресечения в порядке ст. 90 УПК РСФСР; о направлении дела следователю. Других решений органа дознания по делам данной категории уголовно-процессуальное законодательство РСФСР не предусматривало.
4. После передачи дела орган дознания мог производить по нему следственные и разыскные действия только по поручению следователя. Оперативно-разыскное сопровождение расследования по уголовному делу продолжалось, особенно в случае передачи следователю дела, по которому не представилось возможным обнаружить лицо, совершившее преступление. При этом о результатах установления преступника органы дознания обязаны были уведомить следователя, а при необходимости про-
изводства каких-либо следственных или разыскных действий получить у него разрешение, которое могло также носить форму поручения.
Деятельность органов дознания по делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно, ограничивалась кругом преступлений, определенных ч. 1 ст. 126 УПК РСФСР, за исключением случаев, когда производство предварительного следствия по этим составам признавалось необходимым судом или прокурором либо эти преступления совершены несовершеннолетними или лицами, которые в силу своих физических или психических недостатков не могут осуществлять свое право на защиту.
В соответствии с ч. 1 ст. 120 УПК РСФСР по делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно, орган дознания возбуждал уголовное дело и принимал все предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (ст. 68 УПК РСФСР).
При этом орган дознания руководствовался правилами, установленными УПК РСФСР для предварительного следствия, за исключением:
1) потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители лишь извещались об окончании дознания и направлении дела прокурору, но материалы дела для ознакомления им не предъявлялись;
2) на орган дознания не распространялись правила, установленные ч. 2 ст. 127 УПК РСФСР. При несогласии с указаниями прокурора орган дознания вправе обжаловать их вышестоящему прокурору, не приостанавливая выполнения этих указаний (ч. 2 ст. 120 УПК РСФСР).
Материалы дознания по делам, по которым предварительное следствие не обязательно, выступали основанием для рассмотрения дела в суде, т. е. этим видом уголовно-процессуальной деятельности фактически ограничивалось производство предварительного расследования.
Срок дознания данного вида устанавливался в один месяц со дня возбуждения уголовного дела, включая время составления обвинительного заключения либо постановления о прекращении или приостановлении уголовного дела (ч. 2 ст. 121 УПК
РСФСР). Однако данный срок мог быть
продлен прокурором, непосредственно осуществляющим надзор за производством дознания, но не более чем на один месяц, а в исключительных случаях - по правилам, установленным ст. 133 УПК РСФСР.
Дознание заканчивалось составлением обвинительного заключения или постановления о прекращении дела. При наличии одного из оснований, предусмотренных ст. 208 УПК РСФСР, орган дознания прекращал дело мотивированным постановлением, копия которого в суточный срок направлялась прокурору. В остальных случаях составлялось обвинительное заключение, которое со всеми материалами дознания также представлялось надзирающему прокурору.
Необходимо отметить, что дознание по делам данной категории могло заканчиваться раньше в том случае, если в его ходе выявлялись обстоятельства, указывающие на подследственность дела следователю (совершение преступления несовершеннолетним, душевнобольным, установление квалифицирующего признака преступления), или новое преступление, также подследственное органам предварительного следствия. В этих случаях орган дознания обязан был немедленно вынести постановление о направлении дела по подследственности.
Аналогичным образом определялись действия органа дознания и при получении указания прокурора в порядке ч. 1 ст. 126 и п. 3 ч. 1 ст. 211 УПК РСФСР о передаче дела следователю.
При наличии одного из оснований, предусмотренных ст. 195 УПК РСФСР, орган дознания был вправе своим постановлением приостановить производство по делу, по которому предварительное следствие не обязательно, а копию постановления был обязан в суточный срок направить прокурору (ч. 3 ст. 124 УПК РСФСР).
К данному виду уголовно-процессуальной деятельности относилось и так называемое «ускоренное дознание», т. е. сокращенное до 20 суток и предусмотренное ст. 416 УПК РСФСР. Оно проводилось по преступлениям, перечисленным в ст. 414 УПК РСФСР (для протокольного производства) в следующих случаях: при возбуждении уголовного дела начальником органа дознания, когда он убеждается в невозможности осуществления протокольного производства, т. е. в установленный законом срок 10 суток выявить существенные обстоя-
тельства совершения преступления; при возвращении дела судом или прокурором для выяснения существенных дополнительных обстоятельств.
Дознание, которое производилось по делам, перечисленным в ст. 414 УПК РСФСР, осуществлялось по общим правилам, указанным ст. 120-24 УПК РсФсР; особенность состояла в ограничении срока расследования двадцатью сутками. В срок дознания включалось время со дня возбуждения или возвращения уголовного дела до момента направления дела прокурору с обвинительным заключением либо до прекращения производства по делу. В необходимых случаях срок расследования мог быть продлен на общих основаниях (ч. 4 ст. 121, ст. 133 УПК РСФСР).^^ИИЕ
Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уголовного процесса. М. : Госюриздат, 1960. С. 127.
5. Ведомости Верхов. Совета РСФСР. 1960. № 40. Ст. 592.
6. Ведомости Верхов. Совета РСФСР. 1983. № 32. Ст. 1153.
7. Ведомости Съезда нар. депутатов РФ и Верхов. Совета РФ. 1992. № 17. Ст. 892.
8. Ведомости Съезда нар. депутатов РФ и Верхов. Совета РФ. 1992. № 27. Ст. 1560; № 29. Ст. 1687; 1993. № 3. Ст. 97.
9. Ведомости Совета нар. депутатов СССР. 1990. № 26. Ст. 495.
10. Деришев Ю. В. Органы предварительного расследования: прошлое, настоящее, будущее. Омск, 1998. С. 27-28.
11. Ведомости Совета нар. депутатов СССР. 1990. № 26. Ст. 495.
12. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР. М. : Юрид. лит., 1976. С. 187.
1. Строгович М. С. Вопросы уголовного процесса и новая Конституция... С. 40, 46.
2. Перлов И. Д., Рагинский М. К. Назревшие вопросы дознания и предварительного следствия // Сов. государство и право. 1957. № 4. С. 117; см. также: Карев Д. С. Некоторые замечания к проекту Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик // Сов. государство и право. 1958. № 7. С. 115-119.
3. Панченко С. Соотношение следствия и дознания // Соц. законность. 1957. № 5. С. 30.
4. Александров Г. Н. О предварительном следствии и дознании // Сов. государство и право. 1954. № 2. С. 54-55; Карев Д. Вопросы уголовного процесса в связи с проектом УПК СССР... С. 35;
Legal Regulation of Inquiry under the Criminal Procedure Code of the RSFSR 1960
© Mitiukova M., 2012
In the article are considered concept of inquiry, types of inquiry and its procedure according to the Criminal procedure code of the RSFSR 1960 y. Author analyzes the system of bodies of inquiry according to the Criminal procedure code of the RSFSR 1960 y., problems of realization powers of inquiry bodies in pre-trial proceedings.
Key words: preliminary investigation; inquiry; types of inquiry.
Ф. БАГАУТДИНОВ
Ф. Багаутдинов, прокурор г. Казани, кандидат юридических наук.
В появилось принципиально новое положение о том, что уголовное дело публичного обвинения возбуждается следователем, дознавателем с согласия прокурора.
В соответствии со ст. 146 УПК РФ дознаватель, следователь при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ, выносит постановление о возбуждении уголовного дела, которое незамедлительно должно быть направлено прокурору. К постановлению прилагаются материалы проверки сообщения о преступлении, а в случае производства отдельных следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего (осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы), - соответствующие протоколы и постановления. Прокурор, получив постановление, незамедлительно дает согласие на возбуждение уголовного дела либо выносит постановление об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела или о возвращении материалов для дополнительной проверки. О решении прокурора следователь, дознаватель в тот же день уведомляет заявителя, а также лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело.
Что касается дел частно - публичного обвинения, то они возбуждаются только по заявлению потерпевшего. Производство по таким уголовным делам ведется в общем порядке, т.е. постановление следователя, дознавателя о возбуждении уголовного дела при наличии заявления потерпевшего также должно быть согласовано с прокурором.
В связи с введением процедуры согласования с прокурором постановления о возбуждении уголовного дела возникает вопрос: не является ли это нововведение серьезным умалением принципа процессуальной самостоятельности следователя? Думается, для такого вывода нет оснований. Следователь не лишен права возбуждать уголовное дело, изменен лишь порядок возбуждения. Новым УПК введено только требование о получении согласия на возбуждение дела. С учетом того, что УПК разрешил проведение отдельных следственных действий до возбуждения уголовного дела и до получения согласия прокурора, можно сделать вывод о том, что фактически речь идет о получении согласия на продолжение уже начатого расследования.
К тому же и ранее прокурор имел право отменить постановление следователя о возбуждении уголовного дела в тех случаях, когда дело возбуждено без достаточных оснований. Естественно, что сегодня такого полномочия прокурора в УПК РФ уже нет, поскольку оно трансформировалось, изменилось и в определенной степени вошло в новое полномочие прокурора - дачу согласия на возбуждение.
В некотором отношении права следователя и, соответственно, его процессуальная самостоятельность даже расширены. Например, по новому УПК () следователь (дознаватель) получил право возбудить уголовное дело (с согласия прокурора) о любом преступлении частного и частно - публичного обвинения и при отсутствии заявления потерпевшего, если данное преступление совершено в отношении лица, находящегося в зависимом состоянии или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами. Прежде такое право принадлежало исключительно прокурору.
В то же время некоторые прокуроры и их заместители не считают требование закона о возбуждении уголовного дела с согласия прокурора для себя совершенно новым и незнакомым. Они уже и ранее предъявляли такое требование к органам внутренних дел - докладывать материалы проверок и перспективы возбуждения уголовных дел. Это было одной из форм надзора. Особенно часто такое требование предъявлялось по материалам проверок служб милиции по борьбе с экономическими преступлениями. Связано это было с тем, что нередко дела по материалам проверок ОБЭП возбуждались преждевременно, без полной проверки, без проведения ревизии и т.д., в результате чего расследование затягивалось, допускалась волокита, дела зачастую прекращались. Если по УПК РСФСР до возбуждения уголовного дела можно было провести единственное следственное действие - осмотр места происшествия, то сегодня, кроме осмотра, УПК РФ, можно полагать, разрешил производство освидетельствования и назначение судебной экспертизы. Виды экспертиз, которые возможно назначить, закон не определяет. Это означает, что следователь, дознаватель вправе назначить любую экспертизу, результаты которой могут содействовать закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего.
В то же время нечеткие формулировки закона не позволяют однозначно ответить на ряд вопросов. Например, проведение указанных выше следственных действий возможно только после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, не дожидаясь согласия прокурора на возбуждение уголовного дела? Далее, не ясно, вправе ли следователь после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, но до получения согласия прокурора производить по делу другие следственные действия (допросы, очные ставки, следственный эксперимент и др.)? Также не ясно, что будет с протоколами следственных действий, если прокурор откажет в даче согласия на возбуждение уголовного дела? На наш взгляд, в законе должны быть четкие и ясные ответы на эти вопросы.
Кроме того, следовало бы установить срок для получения следователем, дознавателем согласия прокурора на возбуждение уголовного дела. Думается, 24 часов для этого вполне достаточно. Понятие "незамедлительно" - относительное, и посему необходимо установить точный срок. Например, законодатель установил срок (24 часа) для направления прокурору и заявителю копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.
В соответствии со УПК РФ следователь вправе представить уголовное дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих возражений в случае несогласия с некоторыми решениями или указаниями прокурора. Отказ прокурора в даче согласия на возбуждение уголовного дела не может быть обжалован следователем.
Но, с другой стороны, такой отказ может быть обжалован заявителем - лицом, подавшим заявление с просьбой о возбуждении уголовного дела, в соответствии со ст. 125 УПК РФ.
Статья 146 УПК РФ также предусматривает, что при возбуждении уголовного дела капитанами морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геолого - разведочных партий или зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, главами дипломатических представительств или консульских учреждений РФ прокурор незамедлительно уведомляется указанными лицами о начатом расследовании. В данном случае постановление о возбуждении уголовного дела и материалы передаются прокурору незамедлительно - при появлении для того реальной возможности.
Очевидно, что в указанном случае прокурор уведомляется о начатом расследовании различными способами связи: письмом по почте, сообщением по телефону, по факсу и т.д. И между моментом начала расследования и реальным получением прокурором постановления о возбуждении дела и материалов может пройти значительное время.
Из бесед со следователями возникает и другой вопрос: как получить у прокурора согласие на возбуждение уголовного дела, если преступление совершено в отдаленной местности, следователь ведет расследование с выездом на место совершения преступления и не может оттуда отлучиться в связи с большим объемом работы и т.д.? Очевидно, что в таких случаях допустимо получение предварительного согласия прокурора на возбуждение уголовного дела в устной форме - например, по телефону, с оформлением согласия в письменной форме при появлении такой возможности.
Еще один чисто практический вопрос: как быть с делами, которые возбуждены до 1 июля 2002 г. (т.е. без согласия прокурора), а в суд направляются (либо по ним принимается другое решение) после 1 июля 2002 г.? Не исключено, что суды будут рассматривать это как нарушение закона со всеми вытекающими негативными последствиями. Основания для такого опасения есть. Вспомним, как одно время суды, ссылаясь на отсутствие разъяснения обвиняемому, подозреваемому положений ст. 51 Конституции РФ (о праве не свидетельствовать против себя, родных), стали возвращать для дополнительного расследования дела, расследованные и даже рассмотренные задолго до введения в практику этого требования. Были случаи отмены по этому основанию приговоров, вынесенных несколько лет назад, когда разъяснение ст. 51 Конституции РФ вообще не практиковалось. Таким образом, суды придали обратную силу этой практике. Не исключено, что такой вариант может повториться и в данном случае.
Выход нам видится в следующем.
После 1 июля 2002 г. по каждому делу, возбужденному ранее и не законченному расследованием, принимать самостоятельное (в виде отдельного постановления) решение прокурора о даче согласия на возбуждение дела. Это не противоречит закону (как УПК РСФСР, так и УПК РФ).
Необходимо обратить внимание и на ряд новых положений, касающихся отказа в возбуждении уголовного дела. В ст. 148 УПК РФ указано, что при отсутствии основания для возбуждения уголовного дела прокурор, следователь или дознаватель выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Отказ в возбуждении уголовного дела за отсутствием в деянии состава преступления допускается лишь в отношении конкретного лица.
Если УПК РСФСР указывал на возможность отказа в возбуждении уголовного дела следователем, прокурором и органом дознания, то в УПК РФ вместо органа дознания указан дознаватель. Таким образом, из смысла ч. 1 УПК РФ можно сделать вывод, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не могут выносить другие работники органов внутренних дел, за исключением дознавателя (например, участковые уполномоченные, сотрудники уголовного розыска, ОБЭП, ГИБДД и т.д.).
Вряд ли такое решение правильное. Оно приведет к тому, что на следователя, дознавателя обрушится вал материалов проверок по малозначительным фактам, по которым придется отказывать в возбуждении уголовного дела. Тем более, законодатель противоречит себе, когда в ч. 1 ст. 148 УПК РФ употребляет термин "дознаватель", а в ч. 2 этой же статьи говорит об органе дознания.
Введение процедуры согласования с прокурором постановлений о возбуждении уголовного дела потребует принятия районными (городскими) прокурорами определенных организационных мер. Думается, не должен каждый следователь бегать каждый раз с постановлением о возбуждении дела к прокурору. Целесообразно определить такой порядок, когда прокурор или надзирающий за следствием и дознанием заместитель прокурора в заранее определенное время, например, перед началом рабочего дня или в конце его, придет в помещение отдела внутренних дел или следственного отдела, отдела дознания. Именно здесь прокурор или его заместитель изучит возбужденные в течение последних суток уголовные дела либо материалы, подготовленные для возбуждения уголовного дела, и решит вопрос о даче согласия на возбуждение уголовного дела по каждому делу или материалу. Такой порядок будет удобен как для прокурора, так и для следователей, дознавателей. Эту работу можно совместить и с проверкой прокурором (заместителем) изолятора временного содержания (ИВС), комнаты доставленных и дежурной части.
В заключение подчеркнем, что с введением в действие УПК РФ на прокурора дополнительно возлагается огромный объем работы и, соответственно, ответственности. Ведь законодатель ввел в УПК требование о возбуждении уголовного дела с согласия прокурора в целях усиления роли прокурорского надзора именно в начальной стадии расследования - при возбуждении уголовного дела, чтобы исключить необоснованное возбуждение уголовных дел. Тем самым прокурору предоставлена возможность пресечь нарушения закона в самом зародыше.
